Разносчик пиццы
Шрифт:
– Н-не надо, спасибо, – заикаясь, произнес Остап и испуганно попятился. – Я уж как-нибудь сам справлюсь.
И он, словно боясь, что она впихнет в него таблетку насильно, стремглав бросился вниз по лестнице, громыхая ботинками и рискуя сломать себе шею.
– Хм, странно. Чудаковатый какой-то, – пожала плечами Мара.
Она смотрела ему вслед, словно надеясь, что он передумает и вернется, потом быстрым жестом бросила таблетку себе в рот, запила водой и улеглась спать.
Остап влетел в мрачную гостиную и остановился посередине. Что-то было жуткое в этой комнате. Ему мерещилось,
Он даже сделал пару шагов назад, но потом вспомнил Мару с ее таблеткой и остановился. Почему-то она внушала ему не меньший ужас, чем темная комната с, возможно, притаившимся в ней убийцей. Но чем дольше стоишь один в мрачном огромном пространстве, скованный страхом, тем тяжелее сдвинуться с места. Тьма окутывает со всех сторон, нашептывает умиротворяющие слова, и хочется слиться с ней, стать еще более незаметным. Тьма лишает воли. И если уж попал в ее сети, нужно немалое усилие, чтобы сделать первый шаг и вырваться к свету.
Так было в детстве, и то же самое Остап чувствовал сейчас. Сбросив оцепенение, он кинулся к двери и очутился в прихожей, призрачно освещенной лунным светом, проникающим через высокие окна.
– Только бы была открыта дверь, – пробормотал он себе под нос, – с чужим замком неохота возиться.
И, как ни странно, дверь в самом деле оказалась не заперта. Ни минуты не задумываясь – отчего так, Остап выскочил во двор.
Он поежился от холода, сразу заползшего под тонкую рубашку, и медленно двинулся вдоль стены. С крыши капало, и каждый раз, когда капли попадали на неприкрытую кожу, парень вздрагивал и морщился. У поворота остановился, опасливо оглянулся, проверяя, не следит ли кто за ним, и свернул за угол.
Там ходила женщина. Тихо, как привидение, она скользила между деревьями, и платье ее колыхалось, словно туманная кисея. Она взмахнула руками, перелетела к кусту и исчезла за ним. Не теряя времени, Остап кинулся в дом. Говорят, привидений не существует, но кто знает, может, врут?
Глава 11
Александра с удовольствием оглядела обстановку, с размаху плюхнулась на большой матрац, проверяя упругость пружин, и осталась довольна.
Мебели было совсем немного: старинное трюмо, кровать с витиеватыми вензелями на спинках и удобными выдвижными ящичками внизу, вместительный шкаф, стол и два стула у окна. Почти все полки в шкафу оказались заняты постельным бельем, в платяном отделе висели пара медицинских халатов и старая лисья шуба.
Александра погладила рукой мягкий мех, вытащила шубу и приложила к себе, глядя в зеркало. Очень хотелось надеть, но она не решилась – бог знает, кто ее, эту доху, раньше носил? А вдруг старые книги не врут и, надев чужую вещь, можно получить участь ее владельца?
Она со вздохом сожаления повесила шубку в шкаф, закрыла его на ключ и расстелила белье. Спать совсем не хотелось, напротив, вдруг появился жуткий голод.
– Вот сейчас прям возьму и пойду на кухню. Почему я должна страдать? Может, все остальные сыты, а я с утра ничего не ела! – сказала сама себе она и вышла в коридор.
Свет луны падал
У поворота к лестнице колеблющийся огонек пламени вдруг вырвал из темноты чьи-то глаза. Девушка испуганно отскочила, не сразу сообразив, что это всего лишь искусно написанный портрет, но, разобравшись, облегченно вздохнула.
Внизу, в маленьком коридорчике, ведущем к кухне, ей показалось, что за спиной кто-то тяжело и прерывисто пыхтит, будто пытается сдержать дыхание после быстрого бега и никак не может. Она вспомнила портрет, которого испугалась только что, и тихо хихикнула. «Боже, какая же я трусиха!» – успела подумать она, и тут… чьи-то руки схватили ее, попытавшись зажать рот. Александра вывернулась и что есть мочи заорала:
– Мама!
Ее сразу же оставили, и она успела увидеть кого-то в белом, метнувшегося за угол. Но когда выскочила следом, там уже никого не было видно. А сверху грохотали туфли Лямзина. Он влетел на кухню растрепанный, перепуганный и так посмотрел на нее, что она под его взглядом зачем-то одернула платье и поправила волосы.
– Что случилось? Кто кричал?
– Я. – Она старательно делала вид, что ей все нипочем. Но «держать лицо» было трудно, поэтому Александра поспешно повернулась к нему спиной и зажгла газовую конфорку.
– С вами все в порядке? Почему вы кричали?
– Вы же видите, что нет. На меня напали!
– Кто?
– Откуда я знаю? Кто-то дышал мне в спину, я решила, что это мне мерещится от страха, и не стала оборачиваться. И тут меня схватили за горло.
– Вы что-нибудь успели увидеть?
– Нет. Почти. Это был кто-то в белом. Похоже, все-таки женщина. Или мужчина, одетый в длинную рубаху. Честно говоря, я не поняла, я только подол увидела.
– А потом? Куда побежал нападавший?
Александра пожала плечами:
– Я не знаю. Испарился, и все тут.
Лямзин нахмурился и выглянул из кухни, затем прошел немного вперед и за углом узкого коридорчика остановился. Там, выкрашенная в цвет стены, была скрытая дверь в небольшую кладовую. Места свободного в ней было мало, но худой человек вполне мог поместиться.
– Час от часу не легче, – Лямзин вернулся и обессиленно сел на стул. – Вы-то во всей этой истории каким боком? Не понимаю. Вы совершенно посторонний человек и в принципе не можете быть связаны с обитателями дома и их гостями. Или можете?
Он с подозрением покосился на нее.
Александра фыркнула:
– Уморили. Ваша фамилия случайно не Андерсен? Между прочим, смею вам напомнить, что именно вы меня привезли в этот дом. Я не напрашивалась. Людей, здесь собравшихся, вижу первый раз. И, раз уж вы втянули меня в эту авантюру… – Он вскинул голову, собираясь возразить, и тогда она повысила голос: – Да-да, не спорьте! Я здесь благодаря вам, а значит, вы несете ответственность за мою жизнь!