Разносчик пиццы
Шрифт:
Глава 17
Тишина нарушалась мерным постукиванием венчика о миску – вероятно, кухарка готовила омлет или собиралась что-то печь, да откуда-то доносились женские причитания. То ли молитва, то ли плач – не разобрать.
Александра тихо, стараясь не шуметь, прокралась через гостиную к лестнице и прислушалась. Ее деятельной натуре не терпелось найти плачущую или молящуюся женщину, но инстинкт самосохранения твердил: не лезь. Поборовшись немного сама с собой, она решила не вмешиваться. Нужна помощь – дама выйдет сама.
Больше никаких звуков ниоткуда не доносилось, и девушка была уверена, что она здесь одна. Как вдруг, стоило
– Эй! Кто там? – крикнула она, глядя в лестничный пролет.
Поскольку ответа не последовало, девушка поднялась выше и, остановившись у двери напротив лестницы, осторожно заглянула в нее. В кромешной тьме, царившей в комнате, совершенно ничего невозможно было разглядеть. Александра опасливо прислушалась, но потом все-таки вошла внутрь.
– Есть кто-нибудь? – опять спросила она.
Иногда тишина пугает больше, чем громкий звук. Александре казалось, что кто-то следит за ней в этом плотном мраке. И только когда привыкли глаза и проступили смутные очертания мебели и разбросанных везде вещей, она немного успокоилась.
Она осторожно обошла сваленные на полу неопрятной грудой книги и тут же едва не упала, споткнувшись о лежащий в стороне увесистый черный том. Выглядело все так, будто некто собирался навести порядок в шкафах, для чего вышвырнул из них всю одежду и книги, да так и оставил. Александра вынула из кармана мобильник и посветила им перед собой на стол. Он был завален всякой дребеденью. Степлер, клейкая лента в футляре, газовая зажигалка с изображением червонной дамы на корпусе и светлый, завитый кудряшками парик. Она взяла его в руки, погладила по волосам, как вдруг за спиной раздалось гневное:
– Опять вы!
– Полина?! Вы испугали меня, ходите неслышно, как привидение.
– Выходите отсюда, а то, не ровен час, пропадет что-нибудь, – зло глядя на нее, отрезала Полина.
– Да как вы смеете! – возмутилась Александра. – Понабирают черт знает кого…
И она мрачно направилась к лестнице. То, что парик так и остался у нее в руках, она заметила, только спустившись в гостиную. Возвращаться обратно, чтоб столкнуться опять с Полиной, не было никакого желания. Она повертела головой, решая, куда бы его приткнуть, и, услышав шаги, всунула парик между диванными подушками. Вошел Остап и, увидев Александру, попытался сразу уйти, но она окликнула его:
– Проходи, садись рядом! Странные дела творятся в этом доме, не находишь?
Остап сел и нехотя кивнул.
– Туманный дом. И с улицы выглядит необычно. Ты заметил? Даже жуть берет. Я себе, наверное, никогда такой не купила бы. Хотя, если приглядишься – вроде бы и ничего, домик как домик… Чего молчишь, язык проглотил?
– У самой небось на шпильки денег не хватает, а туда же – «купила б – не купила», – неожиданно зло выпалил он. И, вскочив, добавил: – Ненавижу.
Александра, открыв рот, смотрела ему вслед, пытаясь понять, что произошло. Ее, в общем-то человека добродушного и веселого, очень удивила агрессия, ни с того ни с сего вдруг направленная на нее.
Сколько она себя помнила, ей никогда не сиделось на месте. Александру тянуло на подвиги и приключения, и в детстве коленки у нее всегда были сбиты, локти тоже, платье порвано, а волосы растрепаны и в репьях. Мама, не без труда затащив ее с улицы домой, выбирала колючки, плача и причитая:
– Когда уже ты замуж выйдешь?
И, так и не справившись с репьями, брала ножницы и выстригала их вместе с клоками
Александра ойкала, морщилась, но терпела.
Став старше, она поняла, что ее замужества мать ждала зря. Первый раз Александра выскочила замуж, едва ей исполнилось восемнадцать лет. Они поженились тайком, сбежали из дому, никому ничего не говоря. На бракосочетании оба были босиком, в простых белых рубахах и в венках из полевых цветов. Потом они целый день бегали по лесу, ели ягоды и пили из ручьев, а к вечеру вся эта романтика изрядно им надоела. Ей жутко хотелось есть, а еще – лечь спать в нормальную постель. Избранник же предлагал поужинать любовью и переночевать в лесу, зарывшись в сено.
В общем, Александра вернулась домой, к маме. С годами она стала взвешеннее и мудрее и в браки с гражданами неопределенного рода занятий больше не вступала, но страсть к приключениям осталась.
Сейчас ей не терпелось внимательнее обследовать свою комнату, в которой она так и не рискнула поселиться. Почему-то казалось, что именно там кроется разгадка нападения на нее в темном коридоре.
Войдя, она первым делом направилась к шкафу, машинально отметив, что стоит он немного не так, как раньше. Лисья шуба оказалась на месте, халаты – тоже, но не они интересовали Александру. Что-то должно было быть еще, то, что она в прошлый раз толком не успела разглядеть, но краем сознания все-таки зацепила. Она окинула взглядом стены, раздвинув тяжелые портьеры, заглянула за них, потом подняла ковер и исследовала пол. Ничего особенного она не обнаружила.
Александра вернулась к шкафу и попыталась разглядеть что-либо между ним и стеной. Получилось не очень. Старательно просовывая в щель голову, поворачивая ее то так, то эдак, она надавила на шкаф сильнее, и он вдруг… отъехал в сторону.
В массивных крепких ножках скрывались маленькие колесики. А вот за самим шкафом оказалась спрятана дверь!
Оклеенная под цвет обоев, она практически была незаметна. Даже стык ее и стены был еле виден и не бросался в глаза. Вот только ручки, за которую можно взяться и дернуть, не обнаружилось. Отверстие замка оказалось таким маленьким, что в него мог войти лишь тонкий, похожий на сверло ключ. Александра взяла с подоконника шпильку и поковыряла ею в замке. Конечно же, ничего не получилось.
«Врут, должно быть, в кинофильмах, показывая, как лихо мошенники вскрывают любую дверь, – разочарованно подумала она. – А может, это у меня руки не оттуда растут?»
– О господи, ну за что?! – донесся до нее тихий всхлип со двора.
Александра осторожно приоткрыла штору и выглянула в окно. На большом валуне, прямо под окнами, сидела Мара и рыдала.
Подвинуть на место шкаф, спуститься и обежать вокруг дом – дело пяти минут. На углу Александра остановилась, слегка отдышалась и приняла такой вид, будто давно прогуливается, любуясь окрестностями. При ее появлении Мара сразу стихла и, достав платок из рукава блузы, вытерла нос.
– Что с вами, почему вы плачете? – сочувственно спросила Александра, присаживаясь рядом.
Мара покачала головой.
– У меня бывают приступы депрессии. Ничего страшного, сейчас пройдет.
– Я могу вам чем-нибудь помочь?
Мара сидела молча, опустив голову и о чем-то думая, будто совсем забыв о присутствии Александры. Та тоже молчала, не решаясь нарушить тишину.
– Я вот думаю: почему у меня жизнь непутевая такая? – заговорила хрипло Мара. – Вышла замуж, уехала из дома, к мужу. Прожили недолго – свекровь невзлюбила, жить нам так и не дала. Итог – разошлись. Вернулась к матери и с тех пор так и кукую одна.