Разновидности зла
Шрифт:
Человек шел не спеша, прислушиваясь, присматриваясь, вслушиваясь в разноязыкий говор торговцев. Главными языками здесь были урду, типичный для севера Индостана и хинди, типичный для юга – но и у того и у другого языка было столько диалектов, что многие предпочитали говорить по-английски, на языке угнетателей, который знали все. Еще слышались типичные для Афганистана пушту и дари. Чаще пушту, потому что в Индостане, в самой северо-западной его части проживали пуштунские племена, отрезанные от своих сородичей линией Дюранда. Это были лучшие воины в регионе, и источник половины неприятностей.
Знакомый купец – увидев бородача, вскочил
– Салам алейкум дорогой! Салам Алейкум!
Протянутую пожилым гостем руку – он схватил двумя руками и потряс
– Салам, рафик, салам… – гость использовал афганское приветствие, обозначающее близость людей, общность их интересов и дела
– Рад видеть тебя у нас снова. Как семья, как дела?
– Все хорошо, дорогой. Хвала Аллаху, я скоро стану еще раз дедушкой.
– Да? Да благословит Аллах твою семью и твою дочь, и да воздаст он вам за вашу богобоязненность, пусть твой внук вырастет у тебя на глазах, и пусть Аллах даст тебе видеть проявления его почтительности. Хвала Аллаху, это хорошо, когда рождаются дети.
– Шукран, брат, дай Аллах и тебе того же, да вознаградит он твои молитвы и твою почтительность…
– Хвала Аллаху, и у меня скоро родится сын. Моя третья супруга снова понесла.
– Ну, дай тебе Аллах, брат… А как твои дела?
– Все хорошо брат, хвала Аллаху. На него единственного мы уповаем и в делах и в отдыхе своем. Проклятые англичане берут слишком много налога, а в остальном – все хорошо, хвала Аллаху…
– Да покарает Аллах безбожников, которые берут то, что не положено брать по шариату, пусть он нашлет на них болезни.
– Аллах свидетель, какие хорошие слова, брат…
Так, в цветистых приветствиях – двое купцов подошли к сути дела, ради которого они собственно и распинались друг перед другом минут десять, заверяя друг друга в уважении и призывая Аллаха в свидетели искренности их слов.
– Говорят, ты привез хороший товар, брат… – сказал, наконец, владелец торгового места и еще нескольких
– О, Аллах, вероятно, здесь ничего нельзя сохранить в тайне
– Ты прав, брат, хорошие дела становятся здесь быстро известными, равно как и плохие. Слава о хорошем товаре становится известной задолго до того, как он въедет в город. Так что ты привез?
– Ровно двести ремкомплектов на двигатели Ижа и кое-что из инструмента.
– О, Аллах. И сколько ты хочешь за все это?
– Ровно сто двадцать лакхов. [67]
– О, Аллах! Берегись, брат, ты впадаешь в грех лихвы.
– Но разве ты сам не сказал, что мой товар хорош? Только из уважения к тебе – я пришел сюда в первую очередь и не пошел к твоим конкурентам.
– Брат, разве они дадут подходящую цену на твой товар? Тот же Алихан – как он может разбираться в двигателях? Еще мой дед держал ремонтную мастерскую для автомобилей, а его дед пас коз в горах!
67
Валюта, бумажного выражения которой никогда не существовало, но она есть и в том мире и в этом. Индостанский субконтинент имел свою валюту – рупию, чтоб англичане могли точно подстраивать экономическую систему метрополии и субконтинента и сохранять конкурентоспособность
– Но ведь и ты не даешь мне хорошую цену, разве нет?
Купец пригладил бороду. Глотнул зеленого китайского чая из глиняной посудины – чай здесь был хорош и довольно дешев, был даже "рашн караван", [68] потому купцы, которые приходили с запада числили чай одним из товаров, которыми можно закупиться на обратный путь. Конечно, чай тоже надо было уметь выбирать, эта целая наука. Чай, контролируемый по происхождению здесь не найдешь – но можно купить чай с тех же плантаций по полцены. Дело в том, что ради поддержания цен на чай и недопущения затоваривания рынка – Чайная ассоциация устанавливает максимальные квоты на выращивание чая тех или иных сортов, но все владельцы плантаций закрывают глаза, когда управляющие не уничтожают лишний чай в костре – а пускают его налево.
68
Обозначение чая наивысшего качества. Он и в нашем мире так называется – русский караван.
– Я пока ничего не сказал про цену – сказал он осторожно
– Так скажи свое слово.
Купец помялся
– Не думай, что сейчас хорошие времена для торга, брат. Проклятые англизы всех задавили налогами, да и у меня, признаться, нет лишних денег.
– Так купи, что считаешь нужным, а я продам другое остальным.
– Э… так не пойдет, брат… Хочешь выпить чаю? Заодно поговорим по цене.
Этот ритуал торга – был давно известен и выполнялся всегда и всеми. Продавец – завышал цену от полутора до трех раз, иногда и больше – чтобы было потом куда уступать. Покупатель – всегда жаловался на жизненные обстоятельства и неподходящее время для торга. Это все делалось публично, чтобы могли послушать и оценить остальные – как мастерства покупателя, так мастерство и продавца. Затем – продавец и покупатель понимались наверх, где собственно и заключалась сделка. Каждый был в выигрыше – продавец продавал товар, покупатель сбивал цену, причем существенно.
Торговец – неспешно поднялся и последовал к тому, что раньше было подъездом, а теперь было просто входом в лавку. Покупатель последовал за ним.
По узкой лестнице – они неспешно поднялись на четвертый этаж. Было темно, потому что лампочки в бывшем подъезде не жгли из экономии, пахло машинным маслом, металлом. Встречные – почтительно уступали дорогу.
На четвертом этаже – купец открыл дверь в завешанный коврами кабинет, посетитель пропустил гостя вперед. Кликнул прислугу, чтобы принесли чаю.
– Эфенди Нурулла… – сказал он, прижав свои толстые руки к сердцу для большей правдоподобности – клянусь Аллахом, я не могу заплатить тебе больше двадцати пяти лакхов. Это все, что есть сейчас из денег
– Позволю дать вам совет, уважаемый – сказал гость – разве у вас нет кассы взаимопомощи? Возьмите деньги оттуда, а потом расторгуетесь и вернете. Вы сами сказали, что слава о хорошем товаре приходит в город быстрее, чем он сам. И покупатели – потянутся к вам.
– О, Аллах, но кассой заведует скупец Мойеддин, он не даст денег!