Разорвать порочный круг
Шрифт:
Рамси кивнул.
— А моё?
— Твое она тоже по случайному стечению обстоятельств узнала, но не беспокойся, все в порядке.
Он еще раз кивнул головой. Затем же положил голову на подушку и потупил взор вниз, а пребывающая в хорошем расположении духа Волчица подсела поближе к нему и принялась одаривать его легкими поглаживаниями по голове, плечам, а когда Рамси обратил свое внимание к ней — улеглась подле него, прижавшись к нему посильнее. Она все так же не прекращала свои ласки, которые так любил ее муж, и вскоре он прикрыл от них глаза и придвинул голову поближе к ней. Похоже, ласки действовали на него куда лучше, чем слова о ненадобности переживать за завтрашнюю встречу.
==========
Линия из пеших людей и всадников, разбавленная повозками с поклажами, с чувством безысходности, витавшим вокруг нее, медленно подъезжала к Черному замку, будто каждый из направляющихся сюда оттягивал свой час вступления на службу в Ночной дозор. Закутанные в плащи и тулупы люди издали почти не отличались один от другого, а с высоты дозорной вышки Стены походили на темные точки, разбросанные вокруг черного ядра, которое и было центром их скопления.
Живая, разрозненная, разномастная толпа, по какой-то причине решившая прибыть сюда, при приближении к Черному замку замедлила свой ход, а затем вовсе остановилась под его стенами. До дозорных и находящихся за стенами людей долетел гул людских голосов и ржание коней, привратники отворили ворота, и от двигающихся внутри своего построения приезжих оторвалось трое всадников и поехало к открывшемуся перед ними проезду.
Джон Сноу, Родрик Форрестер и Ладд Уайтхилл вступили во двор Черного замка, замерли неподалеку от въезда и огляделись по сторонам. Внутренний двор был забит людьми, вышедшими полюбопытствовать, что случилось, а по бокам раздавался стук наковален, где выковывали мечи, ножи и прочие орудия для обороны крепости. В рядах толпы глаза высмотрели хоть и малочисленные, но знакомые лица, среди которых обнаружился и Скорбный Эдд, что выступил на встречу бывшему Главнокомандующему. Время шло, дозор продолжался, один главнокомандующий сменял другого. Что-то было вечно, что-то — нет.
Гонцы отыскали Сноу в землях Амберов и велели срочно возвращаться на Стену. Никаких объяснений, только сухое требование от нового, но хорошо знакомого Джону Главнокомандующего. И если причина призыва была настолько серьезна, что находилась под тайной и нужен дозорным был именно Джон, то ему точно стоило ехать сюда, ибо если не он, то кто? Иногда появлялось ощущение, что никому, кроме него, мирный и безопасный для жизни Север не требовался. Но вот только… Чья это вина? Отца? Или такова была людская сущность?
За спиной гудели добровольцы, собранные по всему Северу для борьбы с Иными. Шестьсот тридцать два человека, двое военно-командующих и двое лордов — единственные, кто согласился участвовать в защите Стены и этих земель. Почти ни один из домов, в которых довелось побывать Сноу, не посчитал нужным идти за ним или выделить людей для службы в Дозоре. Они даже слушать ничего не захотели, слишком увлеченные своими насущными делами и ничего не слышавшие об Иных, пробравшихся за Стену. Да и кто он такой, чтобы доверять ему своих людей?
Ближе к Стене люди были более сговорчивыми и, если не через приказ своего лорда, так по своей воле решали присоединиться к отрядам добровольцев. Единожды столкнувшиеся с набегами Иных на родное селение или на свой дом, мужчины уже сами брались за оружие и не нуждались в уговорах. Им нужен был лидер, который бы смог организовать защиту их селений и Севера, а о большем в эти времена мечтать крестьяне просто не смели. Старые боги и лорды давно покинули эти края.
Особенно много добровольцев сыскалось в северо-восточных землях — Амберы, Карстарки, Болтоны… Джон не рискнул бы вступить в эти владения, не знай, что лорды покинули Север. Наиболее же пустынным из них оказались владения Амберов: многие последовали за своим лордом, а оставшиеся здесь не преминули присоединиться к Сноу. Много крестьян осталось
Именно во владениях Болтона Джона и обнаружили гонцы, посланные со Стены, и он сразу же поехал сюда.
О Сансе всё это время думать не хотелось. Что бы теперь с ней ни случилось — это уже ее собственная вина. Слушала бы, что ей говорят, до такого бы не дошло. Он обманулся, когда встретился с сестрой впервые за долгое время и подумал, что она повзрослела и поумнела. Однако вместо этого Санса принимала одно неправильное решение за другим, словно шла на ощупь, а чтобы звуки и чужие советы не сбили ее с пути — заткнула руками уши и брела уверенно вперед. А Сноу сожалел теперь о том, что не проявил в тот час жесткости и, понеся тяжелое поражение и удар по своему авторитету, спрятался внутри себя и дал другим вести его по дороге судьбы. Да, он осознал свою слабость, но речь сейчас шла совсем о другом.
На поле перед Дредфортом Сноу окончательно убедился в том, что думала Санса только о себе. В центре внимания должна была быть она, и весь мир должен был вертеться вокруг нее. Иногда он даже начинал задаваться вопросом, кто же из них двоих был большим бастардом и все чаще закрадывались в голову мысли о несправедливости и перекошенности этого мира. Кровь и имя решают всё, замок и богатство превыше всего. Рассудок и честь не в цене.
А наблюдая за всем этим со стороны, трудно не проникнуться идеей о том, чтобы свергнуть нынешнюю знать и дать дорогу другим, не ослепленным жадностью, тщеславием и властью людям. Бороться с вольностями лордов — тщетное дело, ведь пороки никогда полностью не получится искоренить. От них надо избавляться, стирать с лица земли снова и снова, пока порочные души не окажутся в меньшинстве. Если же еще есть надежда, есть дети с чистыми, неиспорченными сердцами, мужи и женщины, живущие по совести и во благо другим, то только ради этих людей стоит бороться до самого конца. Уж лучше положить свою голову на благо других, чем отвергнуть весь мир и ценить свою жизнь дороже всего остального, ибо это путь в никуда, это трусость и самолюбие, что не могут принести никому счастья. Поэтому что бы ни случилось, как бы его ни звали, он всегда будет за Север, за людей. Он не в силах выбрать судьбу для других, но может выбирать свою. И это дар.
Прибыв по зову, Сноу спешился с коня и ступил навстречу Эдду. В глазах Главнокомандующего явно угадывались радость и облегчение, нижняя часть лица была расслаблена, а губы изогнулись в едва заметной улыбке.
Хоть где-то ему были рады.
Мужчины обнялись и похлопали друг друга по плечу. Щеки щекотал мех, которым Санса обила ему плащ, а в стороне, не мешая им, стояли братья Ночного Дозора и лорды.
— Мы тебя ждали, Джон.
Бастард кивнул головой и пристально посмотрел в лицо товарища, с готовностью ожидая от него следующего слова и не торопясь говорить самому.
С одного взгляда при въезде во внутренний двор для бывавшего в Черном замке человека было заметным, что крепость спешно укрепляли и подготавливали для ожесточенных боев. На тренировочной площадке застыло с мечами в руках множество дозорных, которые, кто напряженно, кто серьезно, а кто с любопытством взирали на вернувшегося бывшего главнокомандующего, а ныне слывшего дезертиром, никудышным тактиком и слабовольным, прогнувшимся под женщину бастардом. От лорда до никчемного незаконнорожденного сына Эддарда Старка в один шаг. От жизни никогда нельзя ожидать ничего хорошего, он всегда об этом помнил и благодарил судьбу за каждый подарок и возможность, которые предоставлялись ему.