Разрешенное волшебство
Шрифт:
— Ты, Агальдок, побудь-ка в сторонке пока, — прежним медовым голоском вдруг проворковала ламия. — Мы с Буяном тут сами потолкуем по-свойски. А ты подожди.
— Разумно, Ольтея, — щелкунчик с важностью кивнул. — Я удаляюсь. Доводы разума приведены, Буян. Теперь дело за иными.
Сказал так, распустил серый флер — и поминай как звали. Умчался. Ламия проводила его усмешливым взглядом и повернулась к остолбеневшему Буяну. Связанное из трав и цветочных стеблей платьице вдруг волшебным образом начало сползать с мраморно-белых
— Тебе ведь этого хотелось, не так ли?
На ночной заре Джейана вышла в лес за Ближним Валом. Вышла, провожаемая пристальными взглядами всей его охраны. Врезались в память громадные глаза Гилви, в которых — одна только боль. Миху не стало хуже, но, против Джейаниного ожидания, не стало и лучше. За дело взялась Фатима, но пока и лучшей на много дней пути и много кланов врачевательнице удалось добиться немногого.
Неширокая тропка, что вела к медоносным угодьям, свернула вправо и растворилась в сумраке. Джейана осталась одна на крохотной полянке перед
старым обгоревшим пнем. Его не касалась рука резчика, однако со стороны могло показаться, что это не пень, а присевший отдохнуть скрюченный древний старец.
Девушка закатала рукав грубой домотканой куртки. Обнажилась смуглая, вся исчерченная большими и малыми шрамами рука. Из ножен на поясе сверкающей рыбкой вынырнул нож. На небе — ни просвета, все четыре луны — и Белая, и Алая, и Голубая, и Зелёная — попрятались, словно страшась взглянуть на творящееся под ними. Это хорошо. Не следует тем, кто рядом с самим Великим Духом, попусту глазеть на кое-какие дела верных его слуг и детей.
Вытянув над пнем левую руку, Джейана закусила губу и быстро провела остро отточенным лезвием чуть пониже запястья. Гномья сталь мигом просекла кожу; по клинку побежала темно-рдяная струйка. Щекоча, тяжелые капли катились вниз, падая на поверхность горелого пня. Джейана мерным речитативом вонзала в ночь заклятие, связывая собственной кровью воедино слова и стремительные образы.
Раздался скрип. Он перешёл в скрежет. Пень зашевелился, точно стараясь выбраться из земли, вырвать себя, намертво укоренившегося в этой земле. Джейана молча ждала.
Наконец пронзительный, недовольный голос соизволил дребезжа произнести:
— Это опять ты, Неистовая. Кровь твою не спутаешь ни с чьей.
— А что, к тебе её так много попадёт? — не удержалась девушка.
— Не слишком-то ты почтительна со мной, — проворчало существо в пне. — Дерзишь, вопрошаешь без соизволения.
— Я могу сжечь тебя в пепел, и ты это знаешь, — бесстрастно уронила Джейана. — Но хватит! Не для того я пришла сюда…
— Чтобы пререкаться со мной, — вздохнув, закончил её незримый собеседник. — Понимаю. Тебе нельзя терять времени. Ведунья со сворой душителей рыщет по окрестностям. В этот
— Душители? — Даже неустрашимая Джейана вздрогнула. Оказаться в лапах у Душителей — много хуже смерти. А что они с девчонками делают!
— Они самые, — злорадно подтвердил пень.
— Хорошо, — Джейана уже овладела собой. — Я пришла спросить тебя.
— Ты можешь спросить меня только об одном, — с прежним злорадством напомнило существо. — На второй вопрос я не отвечу. А ты ведь хочешь спросить меня о двух вещах. О том, что грозит твоему клану, и о том, куда исчез твой миленький?
Глаза Джейаны вспыхнули. Ещё миг — и её гнев, обращённый в волну разящего волшебства, ударил бы по оскорбителю. Однако в последний момент она сдержалась. Видит Великий Дух, чего ей это стоило!
— Мне это ведомо, — мерно ответила она, одолев предательскую дрожь в голосе. Не видать этой твари её, Джейаны, неуверенности и страха! — Мне это отлично известно. И я задам тебе только один вопрос: что за напасть готовится рухнуть на нас?
Казалось, собеседник Джейаны преизрядно удивлён.
— Ну как ты можешь быть такой бессердечной? Другая б на твоём месте…
— Вот именно поэтому с тобой и говорю именно я, — перебила духа Джейана. — Потому что спрашиваю не о своём, понятно? Ну, ты слышал вопрос? Если да — то отвечай немедля!
— Ну, как тебе будет угодно, — существо в глубине пня на время затихло. Джейана терпеливо ждала. К её полному удивлению, вместо слов она сперва услыхала какое-то шебуршанье, вороханье, шорох — однако её собеседник молчал.
Прошло довольно много времени, когда девушка наконец не выдержала.
— В чём дело?!
— Не могу ответить, — раздалось глухое пристыженное бормотание. — Ничего не понимаю. — Голос звучал все глуше и глуше, пока не умолк совсем.
— Как так — ничего не понимаешь?! — теряя голову, завопила Джейана. Это было немыслимо, это было совершенно невозможно, как если бы на небе вместо четырех лун вдруг появилась бы одна или солнце взошло бы вдруг на севере. Таинственный дух, обитавший в горелом пне, всегда знал ответ на любой чётко поставленный вопрос.
— Не понимаю, не понимаю, — как заведённый бубнил скрипучий голос.
Девушка затравленно огляделась. Мрак вокруг поляны сгустился, сжался, обратившись в неприступную чёрную стену, из-за которой на дерзкую в упор глядели десятки голодных глаз. Любой визит к Отвечающему кончался одинаково — вопрос, на который ты сама не нашла ответа и обратилась с ним к потусторонним силам, развязывал тем силам руки, выпуская их на волю. Обращаться к Отвечающему рисковала одна лишь Джейана — даже неустрашимый Тверди слав здесь пасовал, понимая, что из всего клана только его подруга может обуздать и загнать обратно в их обиталища темные орды, что вырывались на свободу, едва дух заканчивал свой ответ.