Разрешите представиться; я - маг, а это - мой друг джинн
Шрифт:
Мы покивали головами.
– Так вот, работа в этих туннелях и шахтах очень трудная и опасная, там нередко случаются обвалы, которые влекут за собой травмы и смертельные исходы. Мне довелось стать свидетелем, как одного бедолагу завалило камнями - на него обрушилось столько камней, больших и маленьких, я просто был уверен, что выжить после такого невозможно. При помощи магии я помог растащить завал довольно быстро, гном был ещё жив, но получил очень много травм, некоторые из них были несовместимы с жизнью. Я высказал своё мнение после того, как осмотрел пострадавшего горняка, что в этом случае не помогут даже друиды. И вот тут то я имел возможность увидеть работу "гномьего
Ракки и я затаили дыхание. Джинн даже жевать перестал, так и сидел с недоеденной плюшкой в одной руке. А Цаубер продолжал:
– Пострадавшего уложили на носилки и доставили в место, которое гномы называют цитадель, там они и хранят своего "целителя". По сути, это небольшое здание, в два этажа, у подножья горы, где находятся палаты, куда привозят пострадавших. Обслуживающий персонал просто ходит от одного к другому, от одной кровати к другой, и кладёт рядом с больными камень. Сам по себе этот камень ничего необычного не представляет: величиной с кулак необработанный кристалл из грубой горной породы. Насколько я знаю, такие же камни используются при мощении тротуаров и дорог. Как только этот камень соприкасается с телом умирающего гнома, начинается магия, разобраться в которой я не смог. Раны на глазах начинают затягиваться, сломанные кости сращиваются, даже восстанавливаются проломанные черепа!!!
– Вот это да!
– присвистнул Ракки.
По его разгоревшимся глазам я понял, что его одолевали мысли, схожие с моими.
– Да, да, - кивнул Цаубер, - я бы в такое тоже не поверил, если бы не увидел своими глазами. Но это правда! И гном, о котором я вам рассказываю, мой дядюшка, который сейчас жив и здоров и продолжает трудиться на благо своего рода. Всё дело в плетении, которое наложено на камень. Я очень долго разбирался с принципом работы этого камня, но загадку так и не отгадал.
– Почему?
– спросил я. От нетерпения я даже подпрыгивал на стуле.
– Я понял, что сам камень является средоточием большого количества энергии, видимо, он действует, как генератор, далее следует плетение, которое, в определённый момент, начинает поглощать накопленную энергию и залечивать раны, но каким образом это всё получается, для меня остаётся за гранью понимания.
– Почему?
– Я подозреваю, что в основе камня лежит магия, мне недоступная.
– Это какая такая магия?
– спросил Ракки, глаза которого уже освещали полутёмную комнату не хуже прожекторов.
– Некромантская, - ответил Цаубер.
Несмотря на то, что слово это было сказано спокойным и ровным тоном, я всё-таки умудрился упасть со стула. Выглядело это, как минимум, по-дурацки, и, как максимум, подозрительно! Цаубер расхохотался:
– Аргл, друг мой, не беспокойся, - сказал он посмеиваясь, - я, конечно, знаю о том, с какими маннами ты работаешь, но я совсем не подозреваю тебя в создании этого камня. Создать "Гномьего целителя", как я думаю, мог только очень опытный маг, владеющий двумя магиями сразу.
– Саборит! САБОРИТ!!! Батька твой, грифон меня за ногу!
– надрывался в моей голове голос Ракки.
– Да подожди ты!
– послал я ему мысль в ответ, - чего сразу Саборит? Других некромантов как будто не было! Давай дальше разберёмся.
– А Вы уверены, что в основе камня лежат манны мёртвых?
– спросил я Цаубера уже вслух. Почему вы так решили? Гномы Вам рассказали, кто им принёс этот камень?
– Вот в том то и дело, Аргл, что история создания камня покрыта тайной, и, сопоставив все факты, я решил, что никто кроме некроманта создать этот камень не мог. Само по себе плетение я прочувствовал, оно из обычных манн, но очень сложное.
– ....то есть если человек умирает в мучениях от полученных травм и высвобождает большое количество манн мёртвых, - пробормотал я в полголоса, скорее, сам для себя, в недоумении от собственной догадки.
– Да, мой юный друг. Я тоже пришёл к такому выводу. Посудите сами: не чувствуя некромантских потоков - не чувствуешь ничего, кроме верхнего плетения; камень начинает свою работу только в том случае, если рядом с ним умирающий, при этом организм его здоров, но покалечен; и, что самое главное, как только раны затягиваются до такой степени, чтобы жизнь снова была в безопасности - плетение перестаёт работать. Целителя уносят к другому больному, а чудом выжившего долечивают обычные медики. В итоге, получается, что камень действует только в том случае, если рядом с ним происходит выброс манн мёртвых!
– Укуси меня грифон!
– только и сумел выговорить я.
– Полностью с тобой согласен, Аргл!
– похлопал меня по плечу Цаубер и сунул мне в руку новую аппетитную плюшку с джемом, которую успел подогреть при помощи магии.
– А давно он у гномов? Камушек этот? Откуда он у них?
– любопытствовал Ракки.
– Руководитель Цитадели рассказал мне, что этот камень они обнаружили совершенно случайно около восьми-девяти лет назад.
Ракки и я переглянулись. На этот раз даже мысленного диалога не требовалось. А Цаубер продолжал:
– Камень им привёз заезжий торговец антиквариатом. Он предлагал его за символическую сумму, и утверждал, что абсолютно не помнит, когда и откуда он взялся в его антикварной лавке. Как только он обнаружил его чудесные свойства, то сразу же подумал о гномах и их опасном и тяжёлом труде. Так что, вот такой бескорыстный и анонимный создатель. Не удивительно, что гномы берегут его, как самое бесценное сокровище, и выносить его из Цитадели строго настрого воспрещается, хранители круглосуточно несут вахту.
– Хранители, целители.....
– рассуждал я, - вот бы посмотреть на него, на камушек этот. Хотя бы рядом постоять!
– А вот об этом я тоже думал!
– воскликнул Цаубер радостно.
Ракки и я в недоумении переглянулись, а преподаватель продолжал:
– Я поэтому и рассказал вам об этом камне, потому что знал, что ваши пытливые умы этим заинтересуются. Особенно тебе, Аргл, должно быть полезно познакомиться с гномьим целителем. Так что, я предлагаю вам совершить экскурсию в Скалистую империю!