Разрушительная страсть
Шрифт:
— Так и поступим, — утвердил я, потому что нет смысла ждать и так полгода ее обхаживал с подарками, цветами, мероприятиями, а потом ездил к Олеське трахаться.
— На мне охрана, — встрял Дато.
— Охраной займется мой человек, — вмешался я, этого точно никому не доверю, кроме Руса — так будет надежней.
Ловлю на себе вызов этого кривоносого, ох я бы ему нос вправил, этот ублюдок пару лет назад перешел мне дорогу Чечне. Неужели он думает, что я это забыл? Ебаный родственничек. Злюсь. выхожу из себя, точно надо перекурить.
— Не доверяешь будущему родственнику? —
— Доверяй, но проверяй. Так мне будет спокойней, — было мне 25, уже бы на кулаках решали у кого яйца больше.
— На этом и порешили, — хлопнул в ладоши, заявил глава семья.
— Извините срочный звонок, — схватил телефон, если сейчас не выдохну точно взорвусь.
По взгляду мамы читалось, что все поняла, кивнула мне и начала громко рекламировать свои блюда, отвлекая всех. Спасибо мама, для меня она идеальная женщина.
Вышел на морозный воздух, терпеть не могу Москву еще и зимой, если бы не эта свадьба и не прилетел бы уже из Милана.
— Братец, пока дэда увлечена новоиспеченной дочерью, я поехала, — шепнула ревниво на ухо Ди, стоя передо мной в красивом черном кружевном платье чуть выше колен, еще и полусапожки на каблуках, и накрашена, даже губы блестят, шуба в руках, волосы зачесаны назад.
— Стоять! Ты куда это так вырядилась? — от напряжение у меня даже переносица заболела.
— На выставку фотографий, — приобняла меня, знает же что на меня можно влиять через вот такие жесты, — Рус же проследит, ну? Ты же сам разрешил.
— Смотри мне, только пусть кто-нибудь посмотрит в ее направлении, — пригрозил в шутку.
— Хорошо Амир Бессарионович, — подшутил коротко стриженый брюнет 30 лет.
— Ну ладно я, а Мирка тут при чем, он же и ее женихов распугает, а она у нас ух какая, давно в сети свои никого не ловила, — хохотала Ди.
— Ничего страшного, потерпите один вечер. И вообще, пока справки не наведу, я не сильно рад, что ты общаешься с какой-то Мирой, научит тебя еще непонятно чему. Знаю я, как сейчас воспитывают молодежь, — только одно имя Мирослава, меня раздражало, сто процентов вертихвостка.
— Ой, Амир, братец, — театрально завела сестра, — ничего ты не знаешь о нынешней молодежи. Мы культурно отдыхаем, на выставках.
— Чтобы была дома вовремя, сегодня я ночую дома, — сигарета догорела до фильтра, а как жаль, возвращать совсем не хочется.
— Хорошо, пришлю тебе геолокацию, ты мне еще летом обещал и не курил же вроде — бубнела Ди, а Руслан, видя мое лицо быстро затолкал ее в черный Mercedes s класса и чего он не Гелике, подумалась мне, ах да, сегодня он меня возил с партнерами на дружеский обед.
Благодарственно поклонился другу и ухмыльнулся про себя вот и выросла моя заноза. И мне пора обзавестись своими занозами. И кандидатура приятная, правильная, как заказывал. Какого-то бунтарства в ней нет, это я за версту чую в людях. То и хорошо, в дела лезть не будет, организовывая
Галав 1.1
Мирослава.
Я прилично злилась, потому что не могла ничего найти после переезда, конечно рада, что папа решил вернуться в Москву, его попросили продолжить службу в каком-то крутом оперативном отделе. Он не мог отказаться, не смотря на наши с мамой уговоры, что ему пора бы уже на пенсию, он говорил что еще не все звезды на погоны собрал. Мама не могла ему сказать "нет", для нее его реализация всегда впереди ее желаний. А я что? Конечно я редко видела его после переезда на Юг, но разве от моего желания что-то зависит? Ради него и его "хочу" экстренно закончила финансовый бакалавриат. Мне нравилось учиться, но что не сделаешь ради генерал-майора Вольного, особенно когда он дает тебе полную свободу действий.
— Мирослава Витальевна! Куда вы собрались, я вас спрашиваю, — возмущалась моя маленькая женщина средних лет.
— На выставку, к Петрову, — расчесывая копну длинных каштановых волос, опять эти локоны черти на что похожи, надо было выпрямить.
— Ох, твой отец слишком много тебе разрешает, а мое слово, что ничего не значит? — обиженно вздохнула она.
— Мамочка, ну ты же знаешь мы Вольные, с нами сложно спорить, — пожала плечами, нанося лак для волос.
— Вольные они. А я безвольная и в какой момент он решил, что ты взрослая? — взгляд ее карих глаз всегда такой проницательный.
Всегда мечтала о ее теплых глазах с зеленушками внутри, как чертята, а мне папины достались, такие же холодные голубые и ни капли в них солнца нет, и характер такой же несносный, как у отца, это если маме верить. От нее мне достались лишь телосложение и черты лица, конечно же пухлые губы бантиком, которыми женщины этой семьи так гордились и копна каштановых волос.
Моя мама в свои сорок с хвостиком была просто обворожительной женщиной, а недавно она проявила свои бунтарские наклонности — подстриглась под каре и поменяла цвет волос на пепельный, папа конечно тогда пришел в ярость, но на утро сменил гнев на милость. С возрастом конечно я многое начала понимать и замечать, и флюиды эти, которые между ними летают, да и мама мне про любовь начала больше рассказывать, плюс книжки, до этой маминой стрижки вообще думала, что наш папа сухарь. А тут он на утро с ней на кухне танцевал и целовал. Раньше это было только за закрытой дверью их спальни.
— Так в тот момент как стрелять научил и в зал начали ходить, — выдохнула, скучаю по этим временам.
– Мам, я с Диной, тебе не стоит переживать Ди с охраной, они заберут меня и привезут обратно, — пыталась внушить ей спокойствие, прекрасно понимая переживания материнского сердца. Обувая свои ботфорты на шпильке, второй рукой красила губы сливовой помадой.
— Какой Дианой? Тваури? — она открыто любовалось мной, — вот это отец не обрадуется, — и снова о папиных желаниях в первую очередь.