Разведчики Зеленой страны
Шрифт:
— Шляется тут всякая шантрапа! Того и гляди, что-нибудь стянет! — заворчала старуха, как только затихли шаги хозяина.
— Легче, бабушка! — предупредил Егор.
— А чего «легче»? Ты что это все кругом оглядываешься?
Егор протянул было руку, чтобы взять со стола лепешку и мяса и отнести Барсу, но старуха стояла рядом и подозрительно на него смотрела.
— Все вы, — не унималась она, — шантрапа несчастная! Была бы моя воля, и во двор бы вас не пускала! Пользуются тем, что Егор Иванович душевный человек!
— Твое счастье, что ты старая, — не выдержал Егор, — а то я бы тебе ответил…
— Ах
— Эх ты! — только и сказал Егор.
Он вскочил, выбежал из комнаты и так хлопнул дверью, что на пол посыпалась штукатурка.
Запечатанный пакет
I
На улице Егора окликнул маленький мальчик. Он сказал, что Борис разослал пионеров по городу на поиски фронтового воспитанника полковника Сапегина. Мальчик вызвался проводить Егора.
— Может, нашли полковника Сапегина? — радостно спросил Егор.
— Конечно. Раз наша пионерская дружина взялась за это дело, иначе не могло быть, — сказал маленький проводник с гордостью. Но где и как нашли Сапегина, он не знал.
Не обращая внимания на жару, мальчики побежали с Барсом по улице. Пионер привел Егора в сад и оставил его там ждать под деревьями, а сам пошел за Борисом.
— Слушай, малый! — крикнул ему вдогонку Егор. — Может быть, притащишь что-нибудь поесть Барсу? С утра пес ничего не ел.
Мальчик закивал головой и убежал.
Старая шелковица привлекла Егора своими невиданно крупными красными и черными ягодами. Он съел одну, вторую, третью… Длиной в полпальца, кислосладкие, они были так сочны, что сок стекал по пальцам. Теперь, когда Егор знал, что полковник Сапегин найден, он успокоился и вдруг сразу захотел есть. Егор влез на шелковицу. Он быстро рвал ягоды, все больше пачкая соком пальцы. Впрочем, в его характере было делать все быстро.
Снизу раздалось рычанье Барса. Егор посмотрел сквозь ветви и увидел идущих по дорожке Бориса и незнакомого стройного юношу-киргиза. Юноша шел, мягко ступая, почти бесшумно.
— Нашелся твой Сапегин! — радостно закричал Борис, бросаясь к Егору. — Гарун говорит, — Борис показал рукой на юношу, пришедшего вместе с ним, — что Сапегин работает на опорном пункте научно-исследовательского института в ущелье Чак.
— Гарун, — назвал себя юноша и протянул руку Егору.
Мальчик крепко пожал ее.
— Гарун — старший вожатый нашей школьной пионерской дружины, — поспешно пояснил Борис. — Он разъездной корреспондент районной газеты и знает все на свете. Это он мне сказал о Сапегине.
— Слышал, Егор, о тебе! — участливо сказал Гарун и жестом пригласил сесть на траву. Он внимательно, но без назойливости всматривался в Егора.
— Вот спасибо вам! — сказал обрадованный Егор. — Я слышал то же самое в леспромхозе, и признаюсь, и верил и не верил.
— Значит, поедешь к Сапегину? — спросил Гарун.
— Вот только сбегаю в леспромхоз, узнаю маршрут и тотчас же двинусь в путь-дорогу.
— Хочешь отправиться вместе с нами в Пчелиный город на Ореховом холме? — вдруг спросил Борис и вопросительно посмотрел на Гаруна.
— Не могу: не по дороге, —
— Это одно и то же место! Теперь его еще называют «Зеленая лаборатория», — вмешался Гарун. — Во время войны на пчеловодном опытном участке колхоза, расположенном в горной долине, работал также опорный пункт научно-исследовательского института. На этот специальный опорный пункт — а таких было много — из Украины и других мест была временно эвакуирована часть самых денных коллекций растений, сортовых семян, и там продолжалась научно-исследовательская работа.
— Я найду этот опорный пункт научно-исследовательского института, — решительно заявил Егор.
— Его почти нет, — сказал Гарун.
— Как так «почти нет»? — воскликнул Егор.
— Это был временный опорный пункт, и теперь этот пункт свернут и возвратился на старое место. Правда, кое-что осталось в наследство колхозу. Я не буду объяснять тебе сейчас принцип размещения и работы сельскохозяйственных научно-исследовательских учреждений, — сказал Гарун, — это займет очень много времени, но знай, что во время войны научно-исследовательская работа не прекращалась ни на час ни в Москве, ни в Сибири, ни в Средней Азии. Работали везде. Советские люди, спасавшие ценные сортовые семена от фашистов в порядке плановой эвакуации или переносившие эти семена через линию фронта, с тем чтобы в тылу решать проблемы еще большего повышения урожайности, проявляли не меньше героизма, чем бойцы первой линии. Если ты и все бойцы на фронте всегда были сыты, то благодаря заботам партии, труду миллионов трудящихся в тылу… — Гарун разошелся и хотел продолжать, вспомнив одну из своих статей на тему о героической работе тыла.
Но Егор прервал его речь.
— А куда переведен опорный пункт? — взволновался Егор.
— Свернут, — повторил Гарун. — Но реэвакуация [1] еще не совсем закончена, и занимается этим твой Сапегин, прибывший несколько месяцев назад. Вот почему ты застанешь его в Зеленой лаборатории.
— Ясно! — воскликнул Егор и облегченно вздохнул.
— А итти далеко, — сказал Гарун. — Дикие горы. Да и дороги ты не знаешь.
— Волков бояться — в лес не ходить. А я ведь бывалый фронтовик, и со мной Барс, — весело сказал Егор. — Барс один тысячи простых собак стоит. Лесов и гор я не боюсь. В Карпатах и в Судетах не заблудился, а уж у себя дома не пропаду!
1
Реэвакуация — возвращение вывезенного из прифронтовой полосы в места первоначального пребывания.
Гарун внимательно осмотрел Барса.
— Ученый? — спросил он, кивая на собаку.
— Профессор! — не без гордости отозвался Егор. — Он и мины искал, и патроны подносил, и в секрете сидел, и караулил нас, и фашистов догонял.
— А нюх как? Не испортил?
— О, — воскликнул Егор, — он превосходно искал парашютистов, у него и верхнее и нижнее чутье!
— Парашютистов? — переспросил Гарун. — Интересно! Значит, он ходит по следу?
— Ну, ходит, — сразу насторожившись, ответил Егор. Попытки разузнать все о собаке, а затем постараться отобрать ее под благовидным предлогом были ему уже знакомы.