Разведенка. Как я мужика искала...
Шрифт:
Мне стоило больших трудов развернуться и отойти.
Я хотела вызвать такси, но за моей спиной раздается звук шагов, а потом на локоть опускаются крепкие пальцы Алексея.
Он резко разворачивает меня к себе, явно намерен продолжить этот непростой разговор.
— Общаться нам всё равно придется. У нас дети. От того, что нас развели, мы… Ах, простите.… Я и ты родителями быть не перестали.
— Согласна. Не перестали. Вот только детки наши уже взрослые. Сын звонит раз в неделю и только на таких условиях сносно общается. Если звонить ему чаще, то не услышишь ничего содержательнее чем, «У
— У нас замечательные дети.
— Не спорю, но каким образом это касается нашего развода?
— Прямым! Если бы я был в браке таким конченым мерзавцем, каким ты меня считаешь, у нас бы не вышло вырастить таких замечательных детей.
Конечно, Леша прав.
Но я не собираюсь облегчать ему участь или признавать его заслуги.
Потому что он закидал меня какашками с головы до ног и разговаривал бесцеремонно, словно я была пустым местом.
Так что и я решила не щадить его чувств, пройтись по ним катком.
— Говоришь, у нас бы не выросли такие замечательные детки? О, это как раз легко и просто получалось и без твоего прямого участия. С ними постоянно был кто? Я. По кружкам, секциям с ними носился кто? Хм… Надо же, снова я! Кто помогал им делать проекты и клепать презентации. О… Наверное это тот же самый человек, который помогал с презентациями и тебе самому, Алексей.
Муж смотрит на меня, сканирует лицо.
Его взгляд буравит меня, будто сверхчувствительный рентген. От него никак не укрыться.
— Охренеть можно. То есть, получается, ты у нас супер мамка, а я так.… просто пустое место? Папа для галочки? Это ты хотела сказать? Давай, — взмахивает рукой. — Смелее! Говори! Я-то думал, что ты за этот год мне всеми своими претензиями и недовольствами вынесла мозг. Но, оказывается, самое сладкое осталось на десерт? После развода! Замечательно…
— Не понимаю, почему ты так злишься? Скажешь, что я не права?
Муж возмущен.
Я серьёзно задела его чувства.
Намеренно жестоко вонзила нож по самую рукоять и провернула несколько раз в глубокой ране.
Стояла, наслаждаясь тем, как больно и неприятно бывшему мужу.
Я надавила на его больной мозоль.
Когда наш сын, Юра, был маленьким, лет до семи он отца видел только по выходным и совсем недолго.
Леша работал, как вол, без выходных, спал по три часа в сутки.
Это был период, когда нужно было впахивать, и он пахал, не жалуясь. Леша стал успешным, но у этого успеха была своя цена. Обратная сторона медали, так сказать.
Дети почти не видели отца, поэтому их отношения с отцом ещё долгое время были довольно прохладными.
Я знала, что Леша по этому поводу сильно переживал.
Знала, что это его болезненная рана, до сих пор!
Да, я расчетливо ударила по его больному месту!
Получите и распишитесь, как вам неприятно слышать правду.
Леша стоял, едва дыша, с трудом сдерживаясь.
Я приблизилась к нему, опустила пальцы на локоть и прошептала на ухо.
— Больно? Надеюсь, тебе очень больно.
Невольно вдыхаю запах парфюма. Он
Признаться, мужу, уже солидному мужику, этот пряный, восточный парфюм подходит большем, чем морозная свежесть того аромата, которым Леша пользовался много лет.
Мне нужно о нем забыть.
Моего Леши больше нет.
Есть Алексей.
Циничный, расчетливый, сексуальный и.… жестокий в своей неотразимости.
— Ах ты, — тянет он и выдыхает. — Суууука.
— Мудак, — отвечаю в таком же тоне.
— Допустим, ты считаешь меня плохим отцом. Но твое мнение не единственное в нашей семье. Предлагаю собраться всей семьей и обсудить, херовый я отец или сносный! И, если уж мы сядем за один стол, то предлагаю и тебя рассмотреть под лупой. Какой ты была, мамкой душнилой, от заботы которой аж подташнивало, или сносной, задорной мамулей?
Господи, его так просто не одолеть, конечно.
Это же Перминов!
С ним очень сложно вести переговоры, потому что есть только две точки зрения.
Его и неправильная.
Все!
Других в мире Перминова Алексея не существует.
— Семьей предлагаешь собраться? Вот только семьи больше нет.
Глаза мужа даже распахиваются от удивления. Он собирается возразить, но я перебила его голосом, ставшим довольно высоким и завибрировавшим от эмоций.
— Есть ты и я, родители. Есть взрослые дети, которые уже живут отдельно от нас. Нет больше семьи в прежнем значении. Так же, как нет и отныне не будет много чего другого, что касается семьи и семейного досуга. Не будет семейных ужинов по субботам за круглым столом, не будет вылазок на природу и выходных, проведенных на даче. Мы больше не соберемся все вместе, как болельщики, на хоккей, больше не будем передавать по кругу термос с горячим чаем и спорить, с каким счетом выиграет любимая команда…
Алексей в прошлом сам занимался хоккеем и подсадил на это всю семью.
— Но есть и останется то, что….
– начинает, но я перебиваю.
— Мы просто родители для своих детей. Они взрослые и могут приехать по отдельности к каждому из нас.
— Предлагаешь и дни рождения детей игнорировать? Скоро день рождения сына.
Я тихо смеюсь:
— Если он захочет приехать, отпразднуем в ресторане.
— Нет. Праздновать мы будем дома! — упрямится Алексей.
— Ах, дома.… Постой, ты имеешь в виду тот дом… Тот самый дом, которого ты меня лишил, да?
— Я не отбирал у тебя дом, что ты несешь! — вспыхивает. — Ты сама от него отказалась.
— О нет, дорогой. Отобрал! Ты сделал все, чтобы уничтожить наш брак, ты вынудил меня отказаться от дома… После того, что ты там устраивал, я порог этого дома не переступлю.
Алексей трет переносицу, разглаживает кончиками пальцев морщины на лбу, выступившие от того, что он сильно хмурится.
— Тебе не нравится слышать мои слова? А мне не нравится, как из тебя полезло дерьмо. Правду говорят, хочешь узнать человека, разведись с ним! И ты показал свое подлое, гнилое нутро. Что же теперь ты ждешь от меня, Алексей? Теперь ты вдруг вспомнил о детях, о семье? Теперь ты вдруг вспомнил, как ценен был этот дом! Так и сиди в нем… Сиди и пусть вокруг тебя бродят призраки нашего счастливого прошлого…