Разведка по-еврейски: секретные материалы побед и поражений
Шрифт:
Последствия этой наспех спланированной и совершенно неотработанной операции оказались ужасными. Да, все террористы были убиты, но убит был и Нахшон Ваксман, а также командовавший штурмом капитан Нир Пораз – сын летчика Маоза Пораза, командира экипажа самолета компании «Эль-Аль», угнанного террористами в 1968 году в Алжир и затем сбитого в воздушном бою в дни Войны Судного дня. Его сын Нир Пораз в 1973 году был совсем младенцем, и вот теперь генералу Илану Бирану предстояло сообщить вдове летчика, что ее сын пал смертью храбрых…
В принципе, вся эта столь грустно закончившаяся операция длилась меньше четверти часа и еще прежде, чем прозвучало какое-то официальное сообщение об ее исходе, в 20:30 у дома уже были вездесущие корреспонденты СNN…
В
И неважно, что на протяжении всего этого брифинга Карми Гилон молчал как рыба, а на все адресуемые ему вопросы отвечал Эхуд Барак. Все участники пресс-конференции понимали, что сейчас на их глазах творится история: до сих пор глава ШАБАКа не только никогда не появлялся на публике, но и само его ФИО было засекречено и в прессе вплоть до его отставки с этого поста обозначалось исключительно начальной буквой его фамилии. Таким образом, Карми Гилон вошел в историю Израиля не только как глава ШАБАКа, проморгавший убийство премьер-министра Ицхака Рабина (до этого трагического события оставалось еще больше года), но и как первый руководитель этой службы, имя которого перестали засекречивать.
Что касается вопроса о том, мог ли быть исход операции по освобождению Нахшона Ваксмана более успешным, по этому поводу споры среди профессионалов идут и по сей день. Те сотрудники ШАБАКа, с которыми довелось пообщаться автору этой книги, до сих пор мучаются вопросом: не стоило ли вступить в переговоры с похитившими Ваксмана террористами и любой ценой отодвинуть срок предъявленного нам ультиматума? Так как эти люди были верующими мусульманами, то они могли вполне согласиться продлить срок ультиматума еще на сутки, приняв во внимание, что иудаизм категорически запрещает евреям заниматься какими-либо делами в субботу. А за то время, пока длились переговоры, можно было и макет дома построить, и учения провести. И тогда все, возможно, было бы по-другому…
Некоторые ветераны ШАБАКа убеждены, что то множество ошибок, которые были допущены в истории похищения Нахшона Ваксмана, самым непосредственным образом связаны с назначением на пост главы этой спецслужбы Карми Гилона. Дело в том, что Гилон был первым главой ШАБАКа, у которого практически не было никакого опыта борьбы с арабским террором. Большую часть своей жизни этот человек посвятил выслеживанию и разоблачению проарабски настроенных левых вроде Уди Адива или членов крайне правых группировок, считавших, что евреи должны отвечать террором на террор. Назначение Карми Гилона на пост начальника ШАБАКа, вне сомнения, самым непосредственным образом было связано с началом так называемого «мирного процесса на Ближнем Востоке» – у Ицхака Рабина и Шимона Переса были все основания опасаться того, что наиболее радикальные из их политических противников попытаются тем или иным образом сорвать переговоры с палестинцами. Поэтому, выбирая между спецом по арабскому террору Гидеоном Эзрой и спецом по террору еврейскому Карми Гилоном, Рабин выбрал Гилона.
Однако после подписания Норвежских соглашений с ООП стало ясно, что, вопреки этим опасениям, главная задача ШАБАКа остается той же, что и в предыдущие годы, – бороться с захлестывающим Израиль арабским террором. И в этом смысле Карми Гилон был совсем не на своем месте…
Ирония судьбы и истории заключается в том, что конец карьере Карми Гилона в ШАБАКе положило убийство Ицхака Рабина, совершенное студентом Бар-Иланского университета Игалем Амиром. То есть представителем тех самых еврейских
Данное обстоятельство не могло не усилить циркулирующие в израильском обществе слухи о том, что ШАБАК каким-то образом был причастен к убийству Ицхака Рабина.
Впрочем, и у Карми Гилона, вне сомнения, есть свои заслуги перед Израилем и еврейским народом. И главной из них является ликвидация Ихьи Аяша – одного из самых страшных порождений палестинского террора за всю его историю.
1995.
Дело чести, или Охота на «Инженера»
Их было много – палестинских «инженеров смерти», готовивших взрывчатку и посылавших на задание террористов-самоубийц. Были среди них и куда большие мастера по изготовлению «поясов шахидов», чем Ихья Аяш.
И все же ни одного из них нельзя поставить вровень с таким порождением Ада, каким был Ихья Аяш. Хотя бы потому, что Аяш был первым, кто решил использовать террористов-смертников. Хотя бы потому, что никому другому из оперативных командиров палестинских террористических организаций, за исключением разве что Мухаммеда Дефа, не удавалось так долго оставаться неуловимым для израильских спецслужб. А еще потому, что на совести Ихьи Аяша – гибель 54 израильтян – и сама его ликвидация стала для ШАБАКа поистине делом чести…
Впервые имя Ихьи Аяша оказалось в поле зрения израильских спецслужб еще в 1991 году. Вскоре оно уже фигурировало в списке террористов, объявленных в розыск, но свой первый серьезный удар Аяш нанес лишь в ноябре 1992 года. Прогуливаясь в субботу по расположенному неподалеку от Тель-Авива поселку Рамат-Эфаль, один из его жителей наткнулся на начиненную взрывчаткой машину. Только благодаря счастливой случайности машина не взорвалась, а вскоре ШАБАК получил оперативную информацию о том, что за этим неосуществившимся терактом стоит выпускник инженерного факультета палестинского университета «Бир-Зайт» Ихья Аяш. Именно в тот день Аяш и получил свою кличку «Инженер». И именно в тот день его фотография, добытая в архивах университета, была помещена на первое место в раздаваемом солдатам ЦАХАЛа кляссере с изображением особо опасных террористов: стало ясно, что каждый дополнительный день пребывания этого человека на свободе может стоить Израилю десятки и сотни жизней его граждан.
Но неделя проходила за неделей, месяц за месяцем, а Ихья Аяш оставался неуловим. Он подготовил и осуществил еще несколько терактов, но его поистине «звездный час» пробил в тот страшный день октября 1994 года, когда террорист-смертник, севший в тель-авивский автобус, следовавший по 5-му маршруту, привел в действие взрывчатку в момент, когда автобус остановился возле Дизенгоф-Центра.
За этим жутким терактом последовали другие, и вскоре стало ясно, что Ихья Аяш поставил на конвейер не только изготовление самодельных бомб, но и рекрутирование террористов-смертников. Не исключено, что именно он первым тщательно разработал принципы этого рекрутирования. Во всяком случае, все будущие террористы-смертники вербовались людьми Аяша по одному и тому же сценарию: сначала они намечали в качестве потенциального «шахида» юношу из бедной семьи, в жизни которого не было никаких перспектив. Ну а затем ему делалось предложение, от которого тот просто не мог отказаться: посмертная слава героя палестинского народа, полное материальное обеспечение его семьи здесь, на земле, и райское блаженство в окружении 72 вечных девственниц на небесах…