Развеянные чары
Шрифт:
А он-то, несчастный дурак, думал, что выиграл свой главный приз! Был уверен в этом. После такой-то ночи!
Линда превзошла все его ожидания и надежды, оказалась куда более ярким бриллиантом, чем он думал. Ее женственность, чувственная красота и грация, ее страсть ослепили Коннора, едва ли не впервые заставив его забыть о самоконтроле и спасительном цинизме. В эту ночь он любил женщину по-настоящему. Наверное, именно поэтому утром его ждала такая расплата. Искренние чувства всегда наказуемы.
Даже и сейчас
— Линда… Тост готов… Послушай меня. Если ты не хочешь продолжать наши отношения, просто скажи об этом. Будь честной со мной.
— Я не хочу никаких отношений. Извини, если говорила другое. Я действительно не помню.
Никогда в жизни ему не хотелось ударить женщину, а вот сейчас он чувствовал, что мог бы убить Линду. Ни одна женщина не смела так обращаться с Коннором Брендоном.
Он справился с собой.
— Забудь об этом.
Коннор никогда не строил лишних иллюзий. Он прекрасно знал, что родился на свет с внешностью, которая влекла к нему женщин еще в те годы, когда его счет в банке даже не был открыт. Женщины так устроены — они ищут защитника, самца, а Коннор Брендон вполне и с лихвой удовлетворял эти мечты.
И только Линду Чериш не интересовал ни он сам, ни его способность защитить и обогреть. Она всегда была сама по себе, Снежная Королева, красавица и умница, сильная, прямая и несгибаемая, словно стальной клинок.
— Кофе с молоком? Сахар? Что ты предпочитаешь?
— Я не помню.
Вопреки злости, вопреки азарту охотника, он уловил тоскливый ужас в ее голосе и страстно захотел избавить ее от этого страха. Черт, а что, если все правда?
Или она просто таким образом пытается защитить свое неостывшее чувство к погибшему мужу? Раньше Коннор Брендон старался не иметь дело с женщинами, которых не мог заполучить. К таким принадлежали, как правило, верные жены. Их он уважал.
Но Линда Чериш не может хранить верность тому, кто уже мертв, тем более тому, кто предал ее при жизни. Коннор был свидетелем мерзких разоблачений Пенни, он видел реакцию Линды, а уж в людях он разбираться умел. Она была оскорблена и унижена, на ее глазах разбился миф, питавший всю ее одинокую жизнь. Такое не прощают.
Наконец, было и еще кое-что. Она хотела его. Актриса или не актриса, самоконтроль или амнезия, но язык, на котором говорили их тела. Коннор прекрасно понимал. С самого первого дня их встречи Коннор Брендон разбудил в Линде Чериш яростное и страстное желание, а вчера ночью это желание она вполне удовлетворила. Вспыхнула в его руках, словно костер в ночи, растаяла ледяная зачарованная принцесса, а возродилась живая, прекрасная, нежная и пылкая женщина.
Что бы там ни было, он не позволит ей забыть об этой ночи!
5
Налив
— Ты выглядишь так, будто можешь с этим справиться.
Она вспыхнула и промолчала. Даже под пытками она не станет ему отвечать, она выдержит и будет холодной и безразличной.
Коннор Брендон производил впечатление очень сильного человека. Его мощь подавляла, но сам он явно не стремился давить на людей. Даже на нее, хотя и совершенно ясно дал понять, что не верит ни единому слову насчет амнезии.
А зачем ему специально давить? Ни одно живое существо в здравом рассудке не способно противостоять этому человеку, его могучей воле, холодному и блестящему рассудку, непоколебимой уверенности в себе.
Линда бросила на Коннора осторожный взгляд из-под ресниц. Коннор и бровью не повел.
— Большинство женщин предпочитают ограничиться парой тостов и фруктами, но про тебя я точно знаю: ты любишь яйца и бекон.
С этими словами он подхватил с огня две небольшие сковороды — с яичницей и беконом — и отнес их в столовую, которая одновременно являлась и гостиной.
Следуя за ним с чашкой кофе в руках, Линда поинтересовалась:
— Мы раньше завтракали вместе?
— Признаться, этого ни разу не случалось после ночи страсти.
— Тогда каким образом…
Коннор бросил на нее короткий и сердитый взгляд.
— Деловые встречи за завтраком, Линда. Несколько раз, перед каждым раундом переговоров.
Как можно забыть встречи с таким человеком, пусть даже деловые, не говоря уж о «ночи страсти»!
— Каких переговоров?
— Финансы. Между нами говоря, мы с тобой обсуждали небольшую интрижку насчет косметической фабрики на Соломоновых островах. Ты была представителем своего банка, я составлял юридическое обоснование сделки.
Линда открыла рот, чтобы продолжить расспросы, но встретила откровенно издевательский взгляд золотистых глаз и умолкла. Никакого толку в этих вопросах, все равно она ничего не помнит о своей работе. Теперь вот узнала, что работает в банке, спасибо и на этом.
Как она там работает? Кем?
Стол был накрыт в истинно британском стиле. Тонкий фарфор чашек, расписанных традиционными английскими пейзажами, прекрасно гармонировал с тонкой льняной скатертью медового цвета. Линда улыбнулась и заметила, стараясь, чтобы голос звучал небрежно и вполне обыкновенно:
— Отличный вкус у твоего дизайнера. Дом прямо дышит патриархальным уютом.
— Звучит очень в стиле Линды Чериш. Хотя ты права, дизайнер постарался. Я-то предпочел бы поменьше чопорности.
В его голосе прозвучал вызов, а смотрел он при этом на губы Линды. Коннор Брендон явно имел в виду не только чайный сервиз. Легкая и на удивление приятная дрожь прокатилась по спине Линды.