Развлекающие толпу

Роджерс Розмари

«Но если внизу есть пещеры, то почему я не могу туда залезть?»

«Потому что это может быть очень опасно. К тому же они почти всегда заполнены водой».

«Но, дедушка, разве ты сам не залезал туда, когда был маленьким?»

«Хватит, Анна! Об этом не может быть и речи!»

Тогда она еще любила океан и зачарованно смотрела из своего окна на вздымающиеся внизу волны. Ей хотелось плыть по ним на корабле. Все мужчины в семье матери принадлежали морю; все они нашли свою смерть или в его глубинах, или на его берегу. Так же, как и ее мать. Но сейчас совсем не время вспоминать об этом. Лучше подумать о том, как поблагодарить Гарриса за такой фантастический подарок.

Это

место называли Китовым островом» а задолго до этого – Островом Потерпевших Крушение. Это действительно был почти остров. Лишь узкая полоска земли связывала его с побережьем. В свое время ее прадедушка даже построил мост, чтобы можно было добраться до основного берега во время высокого прилива.

– Мой дедушка был капитаном корабля. А его дедушка был китобоем. Он-то впервые и увидел этот остров. Тогда еще на берегу зажигали огни, чтобы заманивать корабли… Он был очень оригинальным человеком. Думаю, даже понемножку занимался контрабандой, хотя, конечно, никогда бы мне в этом не признался. Однажды он отправился в плавание и вскоре женился на дочери испанца, которому принадлежал и этот остров вместе с довольно обширным участком побережья. Его земли простирались до самых гор. Одно время я думала написать книгу о своей семье… – Анна внезапно замолчала, спохватившись, что и так наговорила слишком много. Наверное, от нервного потрясения.

Гаррис наблюдал за ней со снисходительной улыбкой. В свете огромной хрустальной люстры его глаза казались очень светлыми.

Смешавшись, Анна почувствовала, что краснеет.

– Гаррис! Я даже не представляю себе, как тебе удалось обо всем узнать и… и купить этот дом. А ты называешь это подарком, как будто речь идет о… о коробке конфет! Я даже не знаю, могу ли я…

– Я могу позволить себе исполнять собственные маленькие прихоти, тем более что обстоятельства играли мне на руку. Это поместье продавалось как раз тогда, когда я искал участок на побережье. А оно по праву принадлежит тебе. Помнишь, мы однажды говорили с тобой о семейных традициях и корнях? Дома, подобные этому, – тоже наши корни. В них, как нигде, ощущается преемственность поколений.

Анна все еще не могла справиться с потрясением.

– Гаррис! Я просто никак не могу осознать все до конца. Да и покупку такого дома вряд ли можно назвать «прихотью»! Мне еще трудно оправиться от шока, и я действительно не могу…

Гаррис наклонился через стол и коснулся ее руки, судорожно сжатой в кулак.

– Эта покупка была сделана только ради тебя, Анна. И ты сама должна признать, что для съемок нашего фильма лучшего места не найти! Не бойся, тебя это ни к чему не обязывает. Этот дом по праву принадлежит тебе и только тебе, – он улыбнулся. – А теперь, пока мы будем пить кофе, расскажи мне еще что-нибудь о твоем прадедушке.

А ей ведь показалось, что она наконец начала понимать Гарриса Фелпса! И что же? Оказалось, что он стал для нее еще большей загадкой! Анна совершенно запуталась в собственных чувствах. Ладно, лучше не думать об этом. И она вновь начала вспоминать вслух.

– Боюсь, что мой прадедушка был изрядным прохвостом. Зато мой дедушка…

После его смерти бабушка продала поместье. Анна ее понимала. Не хотелось оставаться наедине с горькими воспоминаниями. Она сразу вдруг почувствовала себя старой и беспомощной. Зачем ей это поместье? Кому его оставлять? Анна в нем не нуждалась. Она была еще ребенком, и ее отец был более чем состоятельным человеком. Через год после продажи бабушки тоже не стало.

А потом, спустя много лет, Анна увидела фотографии дома в одном из иллюстрированных журналов. Было больно видеть эти фотографии и сопровождающую их статью:

островом владел певец Дэнни Феррано. Он относился к типу людей, которых всегда окружает толпа подхалимов… и множество женщин. Но и ему было необходимо уединенное убежище. Статья была полна грязных намеков на безудержные, затяжные оргии, которые происходили в этом самой природой отделенном от остального мира месте. Он построил разводной мост над естественным рвом, вырытым океаном между островом и побережьем. Это был один из тех экстравагантных поступков, которыми славился Феррано.

Не было никакого сомнения, что он и его друзья использовали и частный пляж, возле которого вода всегда была аквамаринового цвета и из нее местами выступали острые скалы, что не давало лодкам подходить близко к берегу. Но пляж был той частью прошлого, о которой Анна не хотела вспоминать.

Гаррис тотчас почувствовал, что ее мысли приняли мрачное направление, и постарался отвлечь Анну, заговорив о своих планах.

– Может быть, тебе захочется изменить интерьер. У бедного Дэнни чудовищный вкус.

У бедного Дэнни возникли и проблемы с алкоголем, особенно после того, как его пластинки перестали расходиться. Поэтому он с радостью воспользовался возможностью продать дом, который к тому времени стал для него чем-то вроде белого слона.

Но Гаррис уже забыл о Дэнни Феррано и продолжал:

– Хотя первое время нам придется обходиться тем, что есть. Хорошо хотя бы то, что он предусмотрительно построил домики для гостей и превратил одну из комнат в башне в просмотровый зал. Это нам очень пригодится. Ив и Джерри смогут делать предварительный монтаж прямо здесь, вместо того чтобы летать а Лос-Анджелес, – он улыбнулся, как бы приглашая Анну разделить его воодушевление: – Это же просто замечательно, Анна! Здесь масса места. Все могут разместиться, и на время съемок мы будем на полном самообеспечении. Все запасы будут доставляться вертолетом, а любопытствующих легко будет держать на вполне безопасном расстоянии. Особенно репортеров, в которых мы не будем заинтересованы.

* * *

Господи! Как же она устала! И как хочется спать. Сегодня ей уж точно не понадобится снотворное. Но чтобы не огорчить Гарриса, она старалась сохранить бодрый вид и мелкими глотками пила послеобеденный «Курвуазье».

Гаррис рассказывал о своих планах на следующую неделю, назвав ее периодом релаксации и акклиматизации. Он также пригласил нескольких именитых гостей. Их круг был очень избранным – в основном, люди, которые вкладывают деньги в этот, фильм. Среди них будут сенатор Маркхем, арабский эмир с совершенно непроизносимым именем, который к тому же приходится дядей Кариму, а также доктор Гарольд Брайтман, который написал знаменитую «Релаксацию и медитацию» – книгу, которую ей очень рекомендовал доктор Холдейн.

– Так, значит, у нас будет даже собственный гуру?

Гаррис рассмеялся.

– Ты, как всегда, проницательна, Анна! Совершенно верно. В нашем деле часто сдают нервы. А если учесть, что мы будем более или менее изолированы, то просто необходимо научиться самим разрешать все конфликты, которые неизбежны. Брайтман как раз пишет свою следующую книгу. Мы предоставляем ему обширный материал, а он, в свою очередь, согласился исполнять обязанности врача.

Гаррис продолжал говорить все время, пока его молчаливые вышколенные слуги убирали со стола; после этого он проводил ее наверх. Просто непостижимо, каким образом из всех комнат в доме он выбрал для нее именно ту, в которой она жила раньше. И хотя его комната была смежной, Гаррис, с присущей ему предупредительностью, поставил на дверь задвижку с ее стороны.