Развод и три босса
Шрифт:
— Я — менеджер по хозяйству, — откликается один из мужчин, с брюшком, переваливающимся за ремень брюк, протягивает мне документы. — Но подписей должно стоять три. Ваша вторая, третья — босса.
Людмила уже теряет ко мне интерес, поворачивается к мужикам, лица их мгновенно скучнеют.
— На парковку, так на парковку, — вздыхаю я и направляюсь к лестнице.
Сколько еще дополнительных обязанностей на мне?
Глава 12. Процесс принятия... объекта
Глава 12.
Про парковку я знаю только то, что она в любом уважающем себя офисном здании должна быть.
И то, что здесь она , практически, уже есть, прибавляет этому месту серьезное количество бонусов.
В конце концов, сама территория все еще не особенно охвачена общественным транспортом, все же бывшая промзона, добираться сюда на свои двоих или на автобусе — то еще испытание для рядового сотрудника.
Но даже в нашем небольшом городе автомобиль — давно уже не роскошь и имеется у многих. По крайней мере, у той прослойки населения, которая может претендовать на вакансии в этой компании, автомобили есть у девяноста процентов наверняка.
И, следовательно, вопрос парковки крайне актуален…
Если она есть, да еще и своя, да еще и безопасная, не на улице, а на отапливаемом нижнем этаже… Кандидаты будут охотнее рассматривать вакансии в нашу компанию.
А чует мое сердце, вакансий скоро будет предостаточно. Судя по спущенному мне утром плану, ИИ планирует полномасштабную экспансию. Регион наш пока плохо освоен, конкурентов полно, а ниша вкусная…
Я в пищевке не работала никогда, но мозги-то имеются. И опыт тоже. Так что понимаю, куда тут стратегия гнется.
Здесь выкуплены уже несколько огромных площадей под производство, офис этот будет полностью переоборудован под нужды именно производственников, а продажников, менеджеров всех мастей, маркетологов и прочих сильно нужных специалистов, появляющихся в любой уважающей себя компании, когда количество ее сотрудников перерастает за двести человек, ИИ, думаю, рассчитывает в будущем переместить в центр.
И Колесников что-то такое вещал…
Но пока что мы только здесь, и набор будет сюда…
Так забавно, что я всего день тут работаю, а уже даже в мыслях говорю “мы”. С компанией Лисовского такого, помнится, не было… Показатель, да…
Занятая этими мыслями, я спускаюсь на подземный этаж, выхожу из лифта и полминуты примерно озираюсь в растерянности.
Где-то здесь должен бродить сотрудник, отвечающий за приемку объекта. Он проведет меня по парковке, и затем я подпишу акт…
Но в огромном помещении пусто и темно. И, честно говоря, страшновато даже.
Я неуверенно отхожу от лифта, почему-то опасаясь терять его из виду, оглядываюсь…
Никого…
Жуть какая…
Место напоминает какой-то из американских ужастиков, кажется, вот сейчас из темноты вышагнет Чужой…
Ой, мамочки!
—
Пожалуй, вернусь-ка я обратно… Может, просто неверно поняла Людмилу? Может, мне вообще не сюда?
Но тут в глубине помещения что-то грюкает, словно инструменты падают на бетонный пол, потом разносится тихое, но отчетливое ругательство.
Обрадовавшись, что тут есть живые люди, я доверчиво иду на звук.
Иду недалеко, заворачиваю вправо, потом еще раз и упираюсь в приоткрытую дверь помещения явно технического характера. Оттуда льется приглушенный свет и слышится активная рабочая возня.
Кто-то там что-то перекладывает, убирает, гремит железками.
Наверно, это и есть тот самый сотрудник, что должен провести экскурсию по местам боевой славы!
Радуюсь и решительно стучу в приоткрытую дверь.
Шум прекращается, слышатся тяжелые шаги, дверь открывается…
И я забываю, что хотела только что сказать.
Так и стою, глупо моргая, с открытым ртом, пялюсь на сотрудника. Которого явно не ожидала здесь увидеть!
А Илья, чуть удивленно приподнявший брови в первое мгновение, когда только меня увидел, приходит в себя быстрей.
Он усмехается, быстро сканирует взглядом пространство за моей спиной, а затем легко затаскивает меня в подсобку!
И захлопывает дверь! С грохотом, от которого я пугливо вздрагиваю.
— Ничего себе, новости… — бормочет он, привлекая меня к себе и мягко приподнимая над полом, так, чтоб наши лица оказались на одном уровне, — а я-то думаю, чего это она так активно нарывается… Явно не просто так…
— Я… Я… — у меня от шока слова теряются, а Илья еще так держит крепко, тянется к моей шее, шумно вдыхает воздух у основания, рядом с ключицей. И он такой горячий и неожиданно твердый везде, и это все так быстро, что не только слова, но и мысли исчезают.
Я, как кукла, мягкая и податливая. Он мнет меня, обстоятельно и настойчиво, хотя и бережно, словно любимую игрушку, которую жаль испортить.
— Я… Не понимаю… — слова появляются прямо в тот момент, когда Илья разворачивается и несет меня вглубь подсобного помещения, — ты откуда здесь?
— А ты?
Он сажает меня на стол, трогает везде, гладит, руки вообще ни на мгновение не останавливаются. И это ужасно отвлекает и совсем не помогает вспомнить слова и вернуть в голову мысли.
— Я… Перестань, ты что?.. Я… Работаю… Тут… Ох…
Большая ладонь добирается именно в этот момент до груди, сжимает, и меня скручивает ноющей, сладкой болью. Так сильно, что дышать становится тяжело.
— Как интересно… — бормочет он, исследуя губами изгиб шеи и спукаясь ниже, к ложбинке груди, — все интересней и интересней… И я тоже тут… Работаю…