Развод в 45. Любовь генерала
Шрифт:
Пусть эти проблемы разгребает.
А я пока… Я пока свои решу. С Эвелиной.
На самом деле у меня-то с ней нет проблем.
У нее со мной есть.
Вижу, что боится она. Такая решительная, с характером, а опасается. Понять ее не могу. Неужели настолько не доверяет? Не верит в то, что у меня серьезно?
Я же вроде бы со всех сторон это ей показал, объяснил? Или недостаточно?
Да уж, Зимин, или хватку ты потерял, или что?
Да просто хватай и тащи ее в берлогу. Закрой на пару дней, лучше
Прижимаю ее к себе, а у самого губы сами собой растягиваются от таких мыслей. Волосы в сторону отвожу, нахожу на шее самое чувствительное местечко, тело сразу напрягается, дыхание становится прерывистым. Бедра в свои впечатываю, понимая, что она там сейчас ощутит. Слышу вздох такой нервный.
Всё, девочка Эвочка, попалась в капкан? Попробуй убеги, Лисица.
— Олег…
— Не пущу, не надейся…
— А торт?
— Сладкого хочешь, Лиса? Будет тебе сладкое…
Разворачиваю, к груди прижимаю, в глаза смотрю.
— Будет?
Вижу в зрачках ее такое же сумасшествие, как и в моих.
Ничего не надо говорить, ничего спрашивать.
Поднимаю на руки и несу в спальню. Хорошо, что я ей этот люкс двухкомнатный взял, тут всё удобно, и кровать — траходром зачетный, сам не пробовал, но коллеги рассказывали, которых я тут размещал, было дело.
— Олег…
Ставлю ее прямо на кровать, получается, что наши лица практически вровень, Лисичка-то у меня роста среднего, это у меня почти два метра.
Целую нагло и жадно, сразу язык в рот ей проталкивая, не давая опомниться. Это главное — не дать ей повернуть назад. Заднюю включить не дать.
— М-м-м… Вкусная такая, сладкая…
Вижу, как ее взгляд затуманивается, а руки… Руки начинают мою полевую куртку расстегивать. От этого ее жеста меня совсем ведет, как пацана безусого, ведет.
Правильно всё делаешь, Эвелина Романовна, правильно — сам своим мыслям усмехаюсь, чуть расслабляясь, понимая, что — да, готова, да, моя сейчас будет.
Черт… Моя!
Я и так уже на пределе, член как каменный, давно такого не было, готов арматуру забивать, внутри всё сводит, желание обладать этой женщиной за гранью.
Пальцы сами находят пуговицы ее платья, одной рукой подол приподнимаю, скользя по бедрам, по ногам, нащупывая край белья.
— Олег…
— Да, Эва? Да… — Продолжаю раздевать, торопиться не хочу, но сил почти нет, готов сорвать с нее всё.
Вижу нежное кружево бюстгальтера, и башню сносит, набрасываюсь на ее грудь, зарываюсь в нее, дышу ароматом, приподнимаю ее, кажется, одной рукой и опускаю на кровать, не знаю как, но через мгновение уже лежу на ней, между бедер устроившись. Раздеть до конца не успеваю, сам не раздеваюсь, хочу, спешу, чувствую, как она ноги раздвигает, словно приглашая, руками меня к себе прижимает, всхлипывая.
— Да, да, родная
Черт, о защите я, конечно, всю дорогу помнил, но тут… Достаю пакетик фольги, разрываю…
— Я… У меня… меня можно так, — шепчет тихо, — не хочу никаких резинок.
— Уверена? Я чист, анализы сдаю регулярно.
— Я… У меня всё в порядке, тоже, давай… без них…
Это охренеть какой подарок, когда женщина сама предлагает не пользоваться этой хренью, я, конечно, насчет контрацепции всегда строго соблюдал правила, а тут…
Не хочу я никаких преград между мной и ею, моей девочкой. Хочу ее чувствовать. Кожей. Всю.
Заполняю одним движением, заставляя задохнуться, вижу, как глаза ее округляются, вскрикивает, вцепляясь в мои плечи.
— Боже…
— М-м-м… Льстишь мне, Лиса?
— Нет… ты… боже, как хорошо…
— Да…
Она чертовски права. Хорошо, прекрасно, замечательно, беру ее губы в плен сначала, потом освобождаю всё-таки полукружие груди от кружева, вылизываю, втягивая острый камешек соска, и чувствую… Черт, чувствую, как она сжимается подо мной, а потом дрожит и кричит, задыхаясь в оргазме… Так быстро? Офигеть, девочка, это просто… офигеть.
— Боже…
— Хорошо тебе?
— Да… да… я…
— Терпи, женщина, я тобой буду наслаждаться долго, я охренеть какой голодный.
— Я… я не против… я… тоже.
Прижимаюсь лбом к ее лбу, глаза в глаза…
— Где же ты была такая?
— Замужем я была… А ты где был?
— Заблудился немного, лисичка, но теперь всё, нашел тебя, отпускать не намерен. Честное офицерское.
— Не отпускай меня, генерал, не отпускай…
Глава 33
Давно меня так не любили. Жарко, страстно, жадно.
Хотя, честно говоря, никто и никогда меня так не любил.
Я впервые такого, как Зимин, встретила. Таких, как он, не бывает.
Залюбил генерал, занежил, в сексе оказался грубовато-нежным, внимательным, чутким. Сколько раз за ночь он меня брал? Я не помню.
Но себя я не узнавала. Разве могла я подумать, сколько во мне всего дремало?
Думала, уже на покой пора, штиль, климакс на подходе, внуки…
Дети-то взрослые, с Андреем всё ровно, спокойно, без изюминки давно.
Я это считала нормальным.
И сама в себе уже давно не подозревала таких страстей…
Сейчас же, сквозь истому, полудрему, вся залюбленная, когда чувствую твердое тело, которое ко мне прижимается, довольно улыбаюсь, чуть потягиваюсь.
Зимин властно кладет ладонь мне на бедро, чуть изогнувшись, находит членом вход в мое тело. Заходит плавно. Наполняет до упора.
Большой, горячий, готовый к бою.