Развод в 47. Я тебя никогда не любил
Шрифт:
— Увидишь. Каблуки и платье не надевай. Максимально удобная одежда.
— Ты же собирался о чем-то со мной поговорить. Интриговал. А теперь планы изменились?
— Мы совместим приятное с полезным, — резко наклоняется и целует меня в щеку.
Глава 68
Едва сажусь в машину, как звонит дочь.
— Да, Эрика.
— Мам, ты еще дома? Я к тебе заехать хочу.
— Нет. Уже уехала. Что-то случилось? — спрашиваю с
— Нет. Поговорить хотела. Давид все никак не успокоится, хочет, чтобы я дала ему шанс.
— А ты? Что ничего к нему не чувствуешь.
— Нет… не знаю… я же с ним, ты знаешь из-за чего. Мне так стыдно. А он и мать послал. И сказал, что только я для него важна. А все те причины, он в прошлом хочет оставить. А я… мне жаль его.
— На жалости не построишь отношений, доча. Тут чувства нужны. А есть ли они у тебя, тут я подсказать не могу. Ты должна сама разобраться.
— Да, понимаю. Просто хотела тебя увидеть. Но мне не к спеху. Маякни, как будешь свободна.
— Конечно.
Прощаюсь с дочерью, и ловлю на себе взгляд Леонида.
— Хочу поблагодарить за дочь. Уж не знаю, что ты ей сказал, но мозги ее на место встали.
— Всегда рад помочь. И ничего я такого не сказал, она и сама была на пути осознания. Ее просто надо было подтолкнуть. Скажу больше, я и к твоей второй дочерь захаживал. Но там, — морщится, — Без вариантов.
— С Ирой, увы, — закусываю губу.
— Она всегда будет искать виноватых. На данный момент так вижу, извини.
— Все так и есть. Разбаловали мы их с Владом. Ира считает, что все ей должны, а она создана, чтобы почивать на лаврах, — констатирую неприятную правду.
— Это ее выбор. Возможно, она когда-то поймет. Но не скоро…
— Да…
— Но ты все равно помог. И пытался с Ирой. Я тебе благодарна.
— Просто улыбайся чаще, тебе идет, — мимолетный взгляд темно-синих глаз, и снова я физически ощущаю их прикосновение.
— Мы что за город едем? — смотрю, как он выруливает на трассу.
— Ага.
— Что ты задумал, Леонид? — качаю головой.
— Ничего, чтобы тебе не понравилось.
Мы проезжаем еще пару километров, сворачиваем с дороги, и едем между деревьями. Пока не показывается огромное продолговатое здание, окруженное забором, а чуть позади виднеется маленький домик.
Леонид останавливает машину, выходит и открывает дверь с моей стороны.
— Мы прибыли на место.
Заходим внутрь. И тут я удивленно распахиваю глаза.
— Лошади? Это твое хобби? Твоя конюшня?
— Нет. Не моя, — смеется. — Моих родителей. Но любовь к лошадям у меня с детства. Хочу познакомить с моим любимчиком.
Берет меня за руку. Теплые у него руки. Леонид переплетает наши пальцы.
— Родителей? Они тут?
— Ага, сейчас
— Вот такого поворота я не ожидала… Я не совсем готова…
— Не переживай, они отличные люди, добрые и отзывчивые. Это меня затянула городская суета, телевидение, сплетни и интриги, а мои родители всю жизнь в единении с природой. И до сих пор не хотят идти на пенсию. У них, конечно, куча помощников, но отец держит руку на пульсе всех дел конюшни. А у него не только она, еще свое фермерское хозяйство имеется.
— Удивлена… — потрясенно качаю головой.
— Не таким меня представляла?
— Ага!
Мы входим внутрь конюшни. Тут все очень чисто. Лошади ухоженные.
— Леня, сынок! О! Ты не один! — к нам идет худенькая женщина с забранными в пучок серебристыми волосами.
— Это Ольга, моя мама Елизавета Павловна. А папа где?
— Оленька, очень рада знакомству! — улыбается мне женщина. — Как хорошо, что вы к нам приехали. Я сегодня как раз пирогов напекла, жаркое сделала, Леня его очень любит. А папа, вон же он! Тимофей! — смотрит куда-то в сторону.
К нам выходит высокий мужчина. И теперь я понимаю от кого у Лени такие глаза.
— Ничего себе, мой сын и с такой красавицей! — мужчина подходит к нам. Весь седой, лучики-морщинки в глазах, ему лет семьдесят, а держится бодро, живой, активный.
— Оля, Тимофей Федорович, — знакомит нас.
Родители Лени рассказывают мне о конюшне. Лошадях. Очень мило общаются, так что я расслабляюсь. Мне нравится в их компании, и неловкости вовсе не чувствую. Как-то все тут так просто и искренне, чистый воздух, особая у них тут атмосфера.
— А вот это, — Тимофей Федорович показывает в конец конюшни — Арес. Но о нем, пусть Леня расскажет. А мы с Лизонькой пойдем. Будем вас ждать в доме на обед.
И очень резво для своего возраста нас покидают.
— Арес? — смотрю на Леню.
— Жеребец Фризкой породы. Черное золото их еще называют, — ведет меня к черному красавцу.
Шерсть переливается шелком. Черные глаза смотрят с благородством и разумом. Словно жеребец меня считывает и принимает решение, разрешать ли к себе приблизиться.
— У меня как свободное время появляется, я сразу к Аресу, и скакать на нем. От всех стрессов помогает, голову проясняет, и от паршивых мыслей спасает.
Шикарная грива. Ухоженный хвост. Не могу взгляд отвести от животного.
— Красавец!
Леня берет мою руку, подносит к морде коня. И мы вместо его гладим. Ощущения нереальные.
— Оль, а ты каталась когда-то на лошади?
— Нет.
— Надо это пробел восполнить. Ты очень многое потеряла.
— А я не против! Пора наверстывать упущенное! — говорю с азартом.