Развод в 47. Я тебя никогда не любил
Шрифт:
Надо брать себя в руки. Заняться работой. Двигаться. Действовать. Иначе он не жилец. Осознание его сожрет.
Утром он, кое-как приведя себя в порядок отправляется на работу. Пытается вникнуть в дела. Занять голову, чтобы прогнать образ Оли, и все те мысли, что душат.
К обеду немного входит в курс дела. Много дел. Вопросов. Людей. Спускается в кафе внизу, чтобы перекусить. Когда ел последний раз не помнит, а силы нужны.
В коридоре первого этажа сталкивается со Златой. Вот какого? Он же только немного
— Влад, как это называется? — шипит.
— Что?
— Какого ты меня игноришь? Я звоню, звоню. Тишина. Я знаю, что у тебя был суд. Ты облажался. Но я же могу утешить, — томно облизывает губы.
— Злат, я занят, — обходит ее и идет в кафе.
Но разве от этой женщины так просто избавишься?
Какой ужас, еще пару дней назад, он бы все отдал, чтобы она вот так вот за ним бежала.
— Для меня ты всегда свободен! — самодовольно хмыкает ему в спину.
Влад садится за дальний столик. Делает заказ. Злата рядом усаживается.
— Давай все проясним, — тяжело вздыхает.
Разговора все равно не избежать.
— Я только за. Где мы с тобой будем жить? — хлопает глазами.
— Мы с тобой жить не будем. Нас ничего не связывает. Каждый идет своей дорогой. То, что произошло — это ошибка. Она не повторится, — чеканит стальным голосом.
— Если ты из-за Азалии, не волнуйся. Я с ней разберусь. Я же знаю, она тебе была нужна, чтобы подобраться ко мне, — ничего в лице не дрогнуло, продолжает томно на него смотреть.
— К Азалии не приближайся. Вообще, Злат, исчезни и не маячь на горизонте, — бросает на стол купюру и поднимается.
Он задыхается рядом с ней. Та гниль, которой он пропитан, гонит его принять душ. Отмыться. Сделать все, что угодно, но не находиться рядом с этой женщиной.
— Влад, так не пойдет, — хватает его за руку. — Ты мной воспользовался. А мной бесплатно никто не пользуется.
— Отстань, — вырывает руку.
Он просто больше не может с ней говорить. Накатывает дикий приступ тошноты. Снова накрывают те кошмары, от которых он так хотел избавиться. Злата напоминает ему, кем он был, что у него было, и как из-за нее он оказался в аду.
— Ты еще пожалеешь! Я всегда добиваюсь своего!
— Злат, угрозы, серьезно? — грустно усмехается. — Что ты мне сделаешь? Меня уже нет… ничего не осталось.
— Зато осталось у твоего папаши!
— Хочешь, нарывайся. Мне плевать, — быстрым шагом идет в офис.
Закрывается там. Прислоняется к стене и сползает на пол. Смотри в пустоту невидящим взглядом.
Не Злату он ненавидит… себя… презирает настолько, что содрогается от гадливости.
Через два часа на такси добирается до дома. И долго отмывается. Так хочется смыть с себя всю грязь. Но он и есть эта самая грязь…
А вечером Влад понимает, что не выдержит эту ночь один… Демоны его сожрут… ничего от него не оставят…
Дрожащей
В машине его колотит. И только когда машина подъезжает к родительскому дому, Влад выдыхает.
Отец… он ему сейчас так нужен…
Глава 72
Пробегает мимо охраны. Прямиком в дом. Захлопывает дверь. Останавливается. Тяжело дышит, словно бежал несколько часов к ряду.
Сейчас от родительского дома не веет холодом. Он улавливает особый запах, чего-то родного…
Делает несколько шагов. Ноги едва передвигаются.
— Мда… Влад, видать сильно припекло, раз ты прибежал в халате и домашних тапках, — отец стоит напротив.
Статный. Прямой взгляд. Лицо непроницаемое.
— Сильно, — вздыхает.
— Проходи, — взмахивает рукой в сторону своего кабинета.
Он идет вслед за отцом. Заходит в кабинет и тут же падает в кресло. Будто последние силы потратил на эту поездку.
Оглядывает кабинет. Тут почти ничего не изменилось за долгие годы. Черный массивный шкаф. Там книги и статуэтки. Их мать выбирала. На столе отца чернильница. Старый, но неизменный атрибут. Сколько себя помнит, она всегда была.
Влад вспоминает себя маленьким мальчиком. Ему лет шесть. И отец рассказывает ему, как он возьмет его завтра на деловую встречу в другой город. Еще и объясняет, как ему важно это.
Тогда Влад ощущал свою значимость, словно он правая рука папы и без него сделка не состоится. И сколько было таких моментов… Отец старался проводить с Владом любую минуту. Там в детстве… и после…
Но чем Влад становился старше, тем больше в нем просыпался дух протеста. Так хотелось показать свою независимость. А потом случилась Злата и отец превратился во врага… Не сразу… а так, что Влад и сам не заметил. И все ему казалось правильным. Словно так всегда и было.
Отец садится за стол, смотрит на Влада. Слова не произносит.
— Я облажался… — выдает.
С трудом поднимается с кресла. Наливает себе воды. Выпивает стакан залпом. Снова возвращается в кресло.
— Не удивлен.
— Злата оказалась грязной…
— Да ты что, — краешки губ ползут вверх. — А ты типа не знал.
— Я думал… вздыхает, нет, я точно не думал. Я… — дальше Влада несет. Он говорит и говорит, не может остановиться, выливает все, что у него в душе. Словесный поток все не заканчивается. Он сбивается, и начинает сначала, по кругу.
Ему будто жизненно необходимо выговориться. Потому что один он не вывозит.
А отец… мать… они его родители. И вот в этот момент он понимает, как они важны. Да, не совершенные, далеко неидеальные, но это его родители. От которых он столько лет нос воротил. И сделал все, чтобы и Оля с ними не общалась.