Развод. Боль предательства
Шрифт:
Но он повелся. Уверенность уверенностью, но он всегда был жутким собственником.
Потом Юльке оставалось лишь предложить ему выпить, и дело в шляпе. Если бы у нее не получилось, это бы сделал я, но этот вариант был хуже. Еще обвинил бы меня в том, что я его напоил. Поэтому я надеялся на Юльку.
Много пить ему и не нужно было, ведь отключиться он должен был от другого. Но мне было важно, чтобы он верил, что его именно от выпивки вырубило. Если бы он не поверил в то, что сам напился, то мог поехать сдавать кровь на анализ, а тогда…
Уже за
Это вообще прям отлично вышло. Разумеется, не дождавшись его возвращения домой в тот вечер, она бы позвонила мне, а кому еще? Ну, а я бы стал испуганно уговаривать ее не приезжать. Это бы ее еще больше насторожило. Кто бы в такой ситуации не приехал?
Все было разыграно как по нотам и прошло без сучка, без задоринки. Единственное, с чем я лоханулся — не предусмотрел сразу насчет камер. Мне как-то в голову не пришло, что Кирилл решит их просмотреть.
Тут мог бы быть большой прокол, не оброни он тогда в разговоре, что хочет поехать и взглянуть на записи. К счастью, он поехал не в тот же день, ему было важнее в тот момент найти Ксюшу, и у меня было время исправить ситуацию.
В конце концов, мы сами ответственны за свою судьбу и свое счастье. Как говорится, под лежачий камень вода не течет.
Я никому зла не желал. Просто по здравом размышлении понял, что в этой ситуации все выиграют: Юлька получит хорошее содержание; ребенок будет расти в отличных условиях, уверен, что Кир его заберет, и из него выйдет отличный отец; Ксюша получит любящего и заботливого мужа, то есть, меня; я — немного морального удовлетворения и самую лучшую в мире девушку; ну а Кир…
Кира мне не жалко, потому что он заслужил. Все в этой жизни возвращается.
Да и что мне его жалеть?
Он Ксюшу все равно не любит, так что страдать особо вряд ли будет.
От сделки сам отказался, добровольно, хотя она была у него в кармане, потому что идиот.
Ну, а ребенок… он же сам говорил, что хочет ребенка! Так что в итоге, никто не пострадает и все в выигрыше. Разве плохо?
Ставлю чайник и любуюсь на шикарный букет, который я уже прикупил заранее. Белые пионы. Они такие же красивые и нежные, как и девушка, которой я их подарю.
Внезапно раздается звонок в дверь. Кто это еще? Хмурюсь и, подойдя к двери, выглядываю в глазок.
Ксюша?..
Глава 51. Решение
Ксения
Стою перед дверью Ромы и меня даже потряхивает от напряжения и злости. Кир стоит за углом, так как он сомневается, что Рома откроет, увидев в глазок нас обоих.
Рома распахивает дверь с удивленной улыбкой, а в глазах светятся искорки ликования.
— Ксюшенька! Как же я счастлив, что ты пришла! И как рад тебя видеть!
— А уж мы-то как рады, — отвечает ему Кирилл, с кривой ухмылкой выходя из-за угла.
Улыбка
— Кир? Что ты тут делаешь? — подозрительно сощуривается он, одновременно хватаясь за ручку двери.
Однако Кир успевает поставить ботинок в проем.
— Ну что же ты, братик? В гости-то не пригласишь нас? — хмыкает он.
— Я собирался уходить, — Рома бросает взгляд на часы.
— А мы тебя надолго не задержим, — Кир хватается за торец двери и распахивает ее. — Проходи, Ксюш.
Я прохожу мимо Ромы, не глядя на него, но чувствую на своем лице его встревоженный взгляд. Следом заходит и Кирилл, и мы перемещаемся в гостиную.
— Не объяснишь ли ты мне, братец, что я тебе такого сделал, что ты так сильно меня ненавидишь? — Кирилл разворачивается и впивается взглядом в Рому.
Тот бледнеет, но взгляд не отводит.
— Не понимаю, о чем ты.
— Ром, мы все знаем. Давай пропустим эту часть, где ты не понимаешь, о чем я, ладно? Сам же говорил, что спешишь.
Рома молчит и продолжает смотреть на брата.
— Ладно, поясню, а то ты, наверное, думаешь, что я блефую, — кивает Кирилл. — Я знаю, что ты подмешал мне что-то в напиток. Инсценировал сцену измены, чтобы ее увидела Ксюша. Потом подменил записи с камер. Юля все рассказала и довольно подробно. Так что, детали меня не интересуют. Я хочу знать — зачем?
— Как… как ты узнал? — тихо спрашивает Рома, и я вижу, как у него дрожат руки, а он пытается это скрыть, засунув их в карманы.
— Организовано все было отлично. Все очень продумано, я в восхищении, — Кир прикладывает руку к груди. — Но дело, как всегда, в мелочах. Мы, мужчины, на всякие детали внимания не обращаем, мы видим вещи глобально, а вот женщины их замечают.
— Не понимаю, — хмурится Рома.
— Галстук, — говорю я. — Ты ошибся с цветом его галстука в тот день.
— Черт! — Рома хлопает себя по лбу. — Вот я осел! А ведь Юлька мне говорила, а я решил, что никто не заметит такую мелочь!
— Так все же, ответь на мой вопрос — что я тебе такого сделал, Рома?
— Что сделал?! — Рома вдруг повышает голос и зло смотрит на Кирилла. — Ты мне всю жизнь сломал, понял?
Кирилл даже рот открывает от изумления.
— Кто у нас всегда был самым лучшим? Самым быстрым? Самым сильным? Самым любимым? За кем всегда бегали все девчонки? Кто был папиным любимчиком? Ты вообще-то не один в тот день родился, Кирилл!
— Что ты несешь? Нам все всегда поровну делили родители. И мама всегда одинаково к нам относилась.
— Мама да, но она единственная! Кому папа собирался оставить компанию?
— Папа хотел оставить ее мне потому, что у меня лучше получалось управление. Ты был хорош в других сферах, Рома, но в управлении ты слаб. И это прекрасно видно по тому, как упали все показатели после перехода компании к тебе. Так что не надо тут…
На лице Ромы проступают багровые пятна.
— Ничего там не упало! Эту статистику нельзя смотреть в отрыве, там все сложно, сколько раз я тебе говорил…