Развод. Цена ошибки
Шрифт:
Я плохо помню семью Димы. Я видела их лишь однажды, на приеме, но была тогда так взволновала, что бoльшая часть вечера сохранилась в памяти серым пятном. Совершенно точно я знаю одно: у Димы четыре брата — и все родные.
— Это который самый младший? — неловко спрашиваю я. — Я даже не помню, как их всех зовут.
Дима оборачивается и, устало улыбаясь, перечисляет:
— Роман, Слава, Влад, я, и Леша.
— Черт, — выдыхаю я. — Точно. Прости. У тебя большая семья.
— Да, — вижу тепло в улыбке Димы, и мне становится
— Дим. Еще момент, — неловко переминаясь с ноги на ногу, — мне показалось или клиника, куда ты меня возил, имеет какое-то отношение к твоей семье?
На самом деле, я практически на сто процентов уверена в этом. Я видела грамоты на стене, пока подписывала документы на ресепшене. На всех была указана фамилия — Волков. А еще сотрудники обращались к бывшему не иначе как Дмитрий Артурович.
— Это клиника моих родителей.
Когда мы были вместе, родители Волкова только планировали ее строительство, но после мы расстались, и о дальнейшей ее судьбе мне известно не было. До сегодняшнего дня.
Я решаюсь присесть на край кровати, потому что меня откровенно начинает мутить:
— Что же подумают твои родители, Дим? — виновато поднимаю глаза и невесело улыбаюсь. — У тебя невеста, а ты таскаешь в клинику бывшую.
— Соня, — произносит резко, — ты думаешь не о том.
Отходит от окна и направляется на выход из комнаты.
— А еще лучше — вообще ни о чем не думай.
— Но я так не могу, — стону и чувствую, что все, отключаюсь моментально.
— Ложись спать, Калинина, — слышу откуда-то издали. — Завтра поговорим.
И все. Ощущаю, как горячие руки укладывают меня на кровать, стягивают джинсы. Как шершавые пальцы подхватывают свитер, а после меня укрывают теплым одеялом и позволяют уснуть.
Утром просыпаюсь ни свет ни заря. Самочувствие относительно нормальное, поэтому я тихонько поднимаюсь с кровати, открываю чемодан и достаю оттуда лосины и футболку.
О том, почему я в одном белье, стараюсь не думать. В конце концов, Дима реально все уже видел раньше.
Выхожу в гостиную и вижу Волкова, развалившегося на диване. Он спит в неудобной позе, и мне жаль его. Но я зареклась: сегодня была последняя ночь, когда я спала в его квартире.
Оглядываюсь на окно, зашторенное плотными занавесками. На улице уже рассвело, но свет не проникает через них, создавая в комнате полумрак.
Дима по пояс укрыт пледом. Глаза цепляются за безупречное тело, но я начинаю мысленно повторять мантру: у него есть невеста, у него есть невеста.
В ванной быстро принимаю душ, мою голову, аккуратно ее массируя, а затем выхожу на кухню и плотно прикрываю дверь. Напоследок мне хочется порадовать Волкова, и я делаю то, что мне доступно: сканирую содержимое холодильника и начинаю готовить блинчики.
Руслан не особо любил мою готовку, предпочитая ресторанную, более изысканную еду моей простой и понятной. Сейчас я все чаще вспоминаю
Когда стопка румяных блинов вырастает, на пороге появляется Димка и произносит со стоном:
— Ты меня убиваешь!
Его вид это что-то с чем-то. Заспанный, помятый, но такой до чертиков уютный, что хочется завалиться на диван и укрыться Волковым вместо пледа.
О-о-о, Соня… нехило тебя вчера приложили, раз ты уже начала фантазировать о бывшем.
— Я шумела и тебя разбудила, да? — спохватываюсь я и оборачиваюсь, чтобы перевернуть последний блинчик.
— Шутишь? Я таких умопомрачительных запахов сто лет не чувствовал.
Так и хочется съязвить и сказать что-то типа: «А что, Аделия готовить не умеет?», но я гоню, гоню прочь все плохие мысли, напоминая себе, что Деля — хорошая девушка.
— Тогда садись завтракать, — говорю бодро.
Во время завтрака мы активно обсуждаем мое самочувствие и дальнейшие планы.
Я клятвенно заверяю Диму, что больше его не побеспокою, — соберу вещи и сегодня же перееду к Тане. В понедельник свяжусь с адвокатом и подам на развод.
Через несколько дней, как только сойдет синяк, я приеду в офис и продолжу работу, как-никак контракта никто не отменял, у меня есть обязательства.
Стоим с Волковым у входной двери и спорим, как старые супруги.
— Я сама доберусь, — решительно выдаю я, переминаясь на пороге.
— Не беси меня, Калинина. И еще. На вот, — протягивает мне телефон, и я машинально беру его.
С виду новый. Кручу в руках последнее «Яблоко» и недоумеваю:
— Это зачем?
— Ты не можешь без связи. Тут стоит корпоративная симка, я вбил в контакты свой номер.
Я рассматриваю гаджет в нерешительности. Вроде как мне реально нужна связь, да и деньги на технику тратить не придется.
— Не могу я принять его, — протягиваю Диме. — Это слишком дорого.
Чувствую, как он закипает, из ноздрей разве что пар не идет.
— Все, Калинина, — выхватывает айфон из рук и запихивает мне его в сумку. Только я открываю рот, как он кладет пальцы мне на губы: — Только попробуй что-то сказать!
Мы замираем, ощущая, как меняется все вокруг нас после одного- единственного касания.
В коридоре неяркое освещение, Дима стоит ко мне непозволительно близко, а за моей спиной стена. И бежать мне некуда. А хочется ли?
Я рассматриваю его лицо, на котором проступила щетина, темные глаза, которые в таком свете кажутся попросту черными. Мы дышим в унисон друг другу, разделяя один воздух на двоих.
А после Дима заводит руку за мою спину, вторую руку запускает в волосы, стараясь не задеть место ушиба, и притягивает к себе. Он не оставляет мне ни секунды на заминку, накрывает мой рот своим, и я окончально распадаюсь, рассыпаюсь у его ног, осознавая, что во мне по-прежнему горят чувства к нему.