Развод. Куколка для мужа

Шу Саша

К вечеру мне начинает казаться, что я здесь живу уже полжизни, и моя прошлая жизнь с Колей и Алёна просто стираются из моей памяти словно ластиком, не оставляя в ней и следа. Никогда бы не подумала, что такое вообще возможно!

У меня такое чувство, что мы здесь вчетвером, в этом заколдованном доме: я, Маруся с Ваней и Катя, которая готовит нам завтраки, обеды и ужины. И мы едим здесь же, на кухне, даже не пересекая невидимую черту, где царят дорогие картины, персидские ковры и французский хрусталь. Нам и здесь хорошо! Тем более мне самой совершенно

не хочется лишний раз натыкаться на эту Анжелу, вечно взирающую на мир с недовольным видом. В конце концов, я просто делаю свою работу. И делаю её хорошо.

Перед самым сном я набираю для детишек тёплую ванну с пеной, и сама веселюсь и брызгаюсь с ними под звуки детских песенок из колонки. И тут Маруся мне говорит:

— Мама Илона, ну я же говорю тебе, что ты наша мама, посмотри, у тебя такие же родинки, как и у меня!

И она мне демонстрирует на своей ручке три большие круглые родинки, расположенные по прямой линии, как-будто браслет из бусинок на запястье. Я в изумлении смотрю на свою руку: у меня ведь точно такие же! А я считала это всегда такой редкостью! И мой Коля всегда целовал мою кисть в этом месте и говорил: «Мой любимый браслет».

— И у меня, и у меня, — высовывает руку из воды и разбрасывает вокруг себя хлопья пены Ваня. — Мы все трое — близнецы? — спрашивает он меня в надежде.

— Вы с Марусей — точно двойняшки! — со смехом отвечаю я ему.

Но у меня никак не идёт из головы такое поразительное совпадение. Кто бы мог подумать, что я встречу ещё таких же, как и я, людей, с таким же, как и у меня, родинками на руке!

— Ну как вы тут, галчата? — вдруг слышу я мужской голос за спиной, и, обернувшись, вижу его.

Тимофея. Которого видела последний раз больше двадцати лет назад. На школьном выпускном.

11

— Папа, папа, пришёл! — выпрыгивают прямо как есть, голышом, дети из ванной и бросаются к мужчине, и он подхватывает их на руки, обнимая и целуя, наплевав на свой дорогущий итальянский костюм, который весь теперь покрыт ошмётками мыльной пены.

— Ну как вы тут без меня, мои котятки? — гладит он их по мокрым головкам и обращается уже ко мне: — А вы наша новая гувернантка, так ведь?

— Илона, — киваю я ему, не отрывая от него взгляда. Может быть, я всё-таки обозналась? Ведь больше двадцати лет прошло!

— Илона? — переспрашивает мужчина, аккуратно ставя детей на пол. — Это ты?

И я улыбаюсь в ответ:

— Тима, а это — ты? Тебя точно не узнать! — смеюсь я.

— А ты практически не изменилась, — бормочет Тимофей Спасский — мой бывший одноклассник. — В первые секунды мне показалось, что у меня прость после напряжённого рабочего дня случились галлюцинации, — объясняет он.

— Ты мне льстишь, — встаю я на колени, и начинаю вытирать детишек пушистым полотенцем.

— Нет, я просто не мог даже и представить, что ты здесь окажешься. Это всё равно что увидеть… приведение! — подбирает он правильное

слово, и дети сразу же начинают верещать:

— Привидение, привидение! Наша новая мама — привидение!

— Дети, ваш папа совсем не это хотел сказать, — пытаюсь успокоить я их.

— А кто ты? Ты настоящая? — маленькие ладошки тщательно ощупывают меня, чтобы убедиться, что я из плоти и крови.

— Ваш папа хотел сказать, что мы с тётей Илоной учились много лет назад в одной школе. Мы — бывшие одноклассники, — подхватывает Тима второе полотенце и начинает вытирать Ваню. — Так что тут делаешь?! — снова переспрашивает меня Тимофей всё ещё зачарованно глядя на меня.

— Слушай, я ваша новая гувернантка, — пытаюсь я перебить детей, которые продолжают утверждать, что я их новая мама. — А ты что здесь делаешь? — уже переспрашиваю я Тиму. — Вообще-то я ожидала увидеть господина Раевского, как прописано в договоре, — смеюсь я.

— Раевская — это фамилия Анжелы, — смущённо отвечает Тима. — Так значит, это она тебя наняла для наших деток.

— Или только для твоих? — понизив голос, многозначительно глядя на Тимофея, переспрашиваю я.

— Технически — наших, — уточняет Тима. — Долгая история. Как-нибудь расскажу.

— Но ты не обязан, — улыбаюсь я. — Теперь ты не мой бывший одноклассник, а мой новый работодатель.

— Ах, да, — задумчиво трёт переносицу Тимофей. — Если честно, проще представить в этой роли Надежду Бабкину, чем тебя, — объясняет он. — Откуда ты вообще здесь взялась? Я слышал, что у тебя очень успешный бизнес, и ты большой босс. И вдруг ты, в моей ванной! Как такое может быть?!

— Это тоже очень долгая история, — мгновенно мрачнею я. — Расскажу тебе как-нибудь на досуге… Теперь большой босс — это ты, — улыбаюсь я, чтобы разрядить обстановку. — И поверь, мне тоже в этой роли было бы проще представить Валерия Леонтьева, чем тебя! — и тут же поправляю сама себя: — Прости, мне кажется, я сказала немного лишнего…

— Да ничего, ничего, я всё отлично помню, — усмехается Тимофей.

Потому что мы с ним действительно отлично помним, как он бегал за мной все старшие классы. Правда, безрезультатно. Потому что тогда он был просто очкариком ниже меня ростом на полголовы! А я была занятая девушка, которая вообще не встречалась с мальчиками! А особенно с заучками и очкариками!

А теперь передо мной стоит красавец-мужчина, словно сошедший с рекламы итальянского дорогого парфюма, высокий, подтянутый и с модной щетиной! И о прежнем веснушчатом мальчишке напоминают только дорогущие очки от Диор на носу! Правда теперь они придают ему дорогой и респектабельный вид. Вид дорогого мужчины, который отлично знает себе цену. И с которым была бы счастлива оказаться любая не самая распоследняя леди, а не то что эта накачанная мымра Анжела.

И словно почувствовав что-то, дверь ванной распахивается, и на пороге возникает Анжела-стерва, уже готовая, видимо, что-то начать высказывать, судя по её недовольному выражению лица.