Развод. Ошибку не прощают
Шрифт:
– А я спросил про «спишь»? Или «бывать» и «спать» теперь для тебя одно и тоже?
– Ты что устраиваешь? Что за предъява? – гасит дрожащую ложку ладонью. – У тебя своя жизнь, у меня своя. Забыли всё.
– Ты… – скриплю зубами. – Ты, блядь, совсем уже? Какой на хрен забыли? Ты всё еще моя жена.
– Это ненадолго. Бумаги готовы почти.
– О как! Бумаги. Я тебе сейчас устрою… бумаги!
– А ты что хотел?! – огрызается она. – Не я это начала.
– Заткнись. Просто замолчи сейчас. Ты упрямая… – с трудом сдерживаюсь от оскорблений. Развестись
Ирина бледнеет под моими блядскими словами. Но я не могу остановиться. Как представлю, что она под ним, свет в глазах меркнет. Да что за ублюдство! Жалею о том, что выдвинул. Готов убить себя на месте. Сучий характер снова переломил надвое. Не нужно было так.
– Ах, ты гад… – белыми губами едва шевелит. Я на колени готов упасть за мерзотные подлючие слова, сгенерированные сигналящей ревностью, но, конечно, поздно. – Ненавижу…
Да я сам себя ненавижу, любимая. Прости меня…
Но вслух не говорю, бесполезно. Не примет.
Ириша закусывает губу и качнув головой, сметает со стола чашку с горячим напитком. Она летит в меня, не пытаюсь уклониться. Может кипяток остудит гудящую голову и заставит мыслить по-другому. Да, именно остудит.
Вдвоем смотрим, как на рубашке расползается уродливое мокрое пятно. Горячо… Смахиваю с лица капли воды, поднимаю взгляд на жену. Сожаление в глазах и прикрытый в немом крике рот даёт мне сумасшедшую эфемерную надежду.
Сдираю жгучую влажную ткань. Бросаю на пол. Снова вдвоём смотрим на уродливую припухшую кожу. Ровно в середину груди попала моя меткая амазонка. Будто мало сердце печет, так ещё напоминание будет в виде пятна.
Наплевать. Пусть.
– Я не хотел, – мой хриплый голос разрывает тишину. – Обидеть не хотел. Про него… Просто пойми меня. Ты везде с ним. Вот и сорвало к чертям. Но всё равно хочу знать.
– Садись обработаю рану и уходи, Андрей.
Не глядя на меня, тянется за аптечкой.
Ладно. Ладно…
Подхожу впритык. Руки при себе держу. Ирина делает шаг назад и предупреждающе смотрит. О, нет. Так не пойдёт. Ещё шаг. Она назад…
Ещё…Назад…
– Обрабатывай.
– Ты мне мешаешь. Стой на месте.
– Не могу.
– Андрей!
– Я тебе не мешаю.
– Мешаешь же… Остановись.
– Ш-ш-ш. Дай надышаться тобой. Хотя бы немного.
– Я не… Что ты… Убери руки!
– Не могу-у-у! Сиди смирно. Пожалуйста, Ириш. Пожалуйста…
– Не трогай! Не лезь!
– Буду трогать. Ты всё еще моя жена, Ир.
Глава 18
Беспомощно сижу на широком подоконнике. В одной руке зажаты ватные диски, в другой обеззараживающее средство. Между разведенных колен стоит бывший муж. Его руки скользят по бёдрам, нагло заползают на ягодицы, а я не в силах отогнать его.
Два месяца у меня никого… Никого! Кроме несчастного поцелуя в ночном клубе ничего ни с кем.
Поэтому
Просто природа…Инстинкты…Я ничего не чувствую к бывшему… Чёёёрт… Ничего! Совсем… Просто я… Ковалёв ни при чем… Просто…
– Я скучаю, Ириш.
Он распахивает шёлк, разводит скользкую ткань в разные стороны. Окатывает безумным взглядом. Наглые руки рыщут по голой спине. Как только касается поясницы, прогибаюсь, бессознательно пытаюсь избежать контакта, но этот порыв играет злую шутку.
С маху припечатывает к вздыбленному паху. Нас разделяют тонкие слои одежды, деним и тонкое кружево. Растерянно смотрю вниз, а Андрей с низким стоном припаивается крепче.
Боже.. Боже-е-е…
Хватает ума проскрипеть.
– Нам нельзя.
– Почему?
– Пожалеем потом.
– Я точно нет, Ир.
Гладит, стискивает кожу и целует-целует-целует.
Я… Я не могу… Отстраниться не могу…
Ладони слабеют, на пол летит флакон и ватные диски кружат и падают. Не слышу шума, уши забило ощущениями. Упираюсь ладонями в пластик. Больше всего боюсь в ответ касаться. Тогда всё.
Жалею, что не могу затиснуть пальцами химозный состав. Смять бы как пластилин, может хотя бы туда вышло грязное желание. Но это невозможно.
Всё плохо. Всё ужасно. И так завораживающе. Я готова поддаться сиюминутному желанию. Прокляните меня все, но я готова. Осуждайте. Мне наплевать. Сильнее сама себя не накажу.
– Что ты делаешь…
– Хочу тебя.
– Сравнить?
– Ир!
Вижу, как снова злость полосует, но он справляется. Больно, как и мне. Вижу. Считываю ресурс, впитываю. Горечь просачивается на поверхность кожи, но я её топлю. Научилась за время, что живу без Андрея купировать припадки ревности.
Только вот… Он её также..? Или что у них…? Не думать! Не думать!!!
– Переспим, да?
– Да.
– И на этом остановимся.
– Нет.
– Да, Андрей. Просто мгновенное желание. Оно ничего не значит.
– Для меня много.
– Не дури, – усмехаюсь сквозь выступившие слёзы. – Потрахаемся и разбежимся. У вас это так работает?
– У кого у нас?
– Мужчин.
– Ира! Хватит! Не нагнетай. Ты не сможешь просто потрахаться.
– Посмотрим, – шиплю напористо. Потому что ровно после секса, выпровожу его за дверь без сожаления. – Посмотрим!
Если решила поддаться сиюминутному желанию, то буду первой. И наплевать что будет дальше. Я тоже могу так, как он. Взять что нужно, утолить желание и наплевать.
Стягиваю одежду и снимаю белье. Раскидываю руки, медленно поворачиваюсь вокруг себя. Андрей сдавленно стонет и рваным дыханием сжигает кислород в кухне. Я же словно в пьяном бреду исполняю роль Мессалины.
Господи, что же делаю?
– Идём в постель?
– Не-е-е-т.
Качаю головой. От чего волосы рассыпаются и падают на лицо. Смахиваю пряди назад. Нечаянно смотрю на пах мужа. Там ураган, буря. Всё выпирает со страшной силой. Андрей как дикарь смотрит, ещё секунда и зальёт пол преждевременным эякулятом.