Развод. Ошибку не прощают
Шрифт:
Беспомощно распахиваю глаза. Упираюсь в странный взгляд Сэма. Серьезнее в жизни не видела, потом и вовсе теряюсь. Он же, обхватывая лицо, продолжает приглаживать мокрые пряди.
– Я могу сама, – пытаюсь свести в шутку.
– Стой. Не шевелись, Ирин.
Поглаживания превращаются в чувственные прикосновения. Уперев ноги в дно, Семен придвигается ближе, наклоняется ниже, останавливаясь около лица почти вплотную. Взгляд темнеет, становится гуще. Он изучает меня, как заново знакомится. Лоб, нос, глаза, губы, опять глаза, снова губы.
Невольно размыкаю их
Он… Он… Да?
– Думаю, что это плохая идея, – хрипло шепчу.
– Какая?
– Ты… ты же хочешь меня…, – он вздергивает брови, после чего окончательно тушуюсь и глухо добавляю. – Поцеловать.
– Хочу.
Так просто звучит это слово «хочу». Искренне и пылко. Жадно и емко. Так просто признается в этом. А что делать мне? Я же только отвлекалась от той проклятой фотки, что прислали недавно. Надоело! Каждый раз царапаться острой болью достало.
Просидела оглушенной около трех часов. Ни есть, ни пить не стала. Окончательно разбитые надежды, как смертельную отраву пила. Глотала и все же ревела от обиды в который раз. Рухнула в кровать потом и уснула мертвым снов, а на утро как рукой сняло.
Если попробовал чужую бабу, так и будет в сторону смотреть. Это как с диким зверем, вкусившим человечены. Жрать до конца жизни станет, пока как бешеную тварь не пристрелят.
Вступать в новые отношения не хочу и не буду. Устала.
– Сэм, что ты преследуешь, а? Зачем тебе поцелуй? Дальше что?
– Ирка, ты совсем ничего не понимаешь, да? – гладит большим пальцем по скуле.
Сглатываю и выпаливаю, чтобы окончательно расставить точки на «ё».
– Ничего! Ни-че-го! Я замучилась стоять каждый раз перед выбором. Хочу просто жить.
– Ирка, – поднимает мой подбородок. – Давай попробуем, а? Неволить не буду. Я, кажется, снова влюбился. Представляешь?
Глава 26
– Вставай, у нас последний выходной, а ты дрыхнешь, как сурок.
Открываю один глаз. Сэм полностью одетый стоит около кровати и трясет меня за ногу. Недовольно цокаю и прячу голову под подушкой. Вставать не собираюсь.
– Нет.
– Ир, дикий пляж нас ждет. Как на Бали побываешь, отвечаю. Давай, соня. Не финти. Варька и то уже встала.
Натягиваю одеяло на голову, цепляюсь остатками сна, пытаюсь заглушить просыпающееся сознание. Баю-баю-баюшки, засыпай на краюшке. И фига! От злости пропадают остатки сна.
– Издеватель-путешественник, что начинаешь? – швыряю в него думочку. – Согласилась по доброте душевной переться с тобой, так готов душу вытрясти. А-а-а, шесть утра, сумасшедший!
– Ну ты же целоваться со мной не захотела, – натянуто улыбается. Качает головой, быстро берет себя в руки, возвращая безоблачное настроение. – И вообще ничего не захотела. Пошли тогда местный пляж покажу. Восхитишься и растаешь.
– Гос-с-с-поди-и…
Злая и растрепанная бреду в ванную. Обозреваю осунувшееся лицо. Панда прямо из зеркала смотрит на меня. Печальная и лохматая. И пусть. Очаровывать никого не собираюсь. Быстро чищу зубы, споласкиваю лицо и продираю волосы щеткой.
– Кофе глотни.
Сэм протягивает кружку. Быстрый какой, уже сварил и принес. Отхлебываю немного, от восторга закатываю глаза. Вкуснота какая, Сёма прям бариста. Поглядываю на Сэма пока пью. Он копается в телефоне, насвистывает веселую мелодию. Знаю, что возится с электронкой. Ни минуты в перерывах не теряет.
– Помочь? Что решаешь?
– Да я уже все. Так, пару писем глянул. Рука должна быть всегда на пульсе, Ирин. Такие дела. Идем?
Киваю и выскальзываю из комнаты первой. Бегу справиться о дочери. Со смехом замечаю, как она спит на руках няни. Взяв малышку на руки, несу ее в кроватку. Надо же, мы тут всего нечего, а Варя порозовела и окрепла после приступа мгновенно. Прикрываю ее махровой простыней и тихо пячусь на выход. Думаю, быстро вернемся, поэтому особо не грущу.
Во дворе гудит заведенная машина. Фыркаю под нос. Громада внедорожник, за рулем которого важно восседает Сэм. Сажусь рядом с непревзойденным понтярщиком и сразу вжимаюсь в сиденье. Сэм рвет газ почище Шумахера на гонках.
Пролетаем мимо заполненных пляжей, оставляем курортную суету позади. Пара дней отдыха поможет настроится на продуктивную работу. Расслабится потом не получится, впахивать как проклятой придется.
– Я останусь на несколько дней.
Недоуменно поворачиваю голову в сторону Сэма. В смысле зачем? Вопрос вертится на языке, но какое право имею спрашивать, ведь он владелец. Вряд ли засомневался в моей производительности, дело в другом.
– То есть видеоконференции не будет. Познакомишь с сотрудниками лично. Выходит так.
– Решил, что это самый надежный способ. Разве нет?
– Нормально, – неопределенно киваю.
Сэм замолкает, давая возможность переварить полученную информацию. Я же гоню вон предполагаемые мысли. Имею я право не портить сегодняшний день или нет? Конечно, имею. Поэтому пусть делает что захочет, его право, а я всего лишь наемный работник с огромной зарплатой.
– Он подписал?
Вздрагиваю. Не выйдет сегодня релакса, да?
– Нет.
– Я потороплю, когда вернусь.
Да, Господи, нет! Первую секунду хочется накричать на него. Зачем бомбить сверх-опекой, я не просила. Можно уже сама как-то разберусь в жизни. Как только начинаю самостоятельно думать, обязательно прилетает со всех сторон.
– Семен, – натягиваю улыбку, убираю дрожь из голоса. – Разберусь сама. Позволь мне просить тебя не лезть в мои дела с Андреем. Пожалуйста.
– Смеешься? Он от тебя вовек не отстанет, Ир, – хмурится и раздраженно бьет по рулю. – Не хочу, чтобы Андрюха докучал.
– Ковалёв отец Вари. Этого не изменить. И Варя его любит. И он ее. Поэтому не выйдет разорвать связь совсем. Понял, что вмещается в слово «докучал» в твоем понимании? Хватит об этом. Сэм, тебя не касается.
– Касается! – впервые повышает голос. – Касается, Ир. Ты думаешь я просто охуенно веселый дружок рядом? Так ошибаешься. Уж кто-кто, а ты, Ир, меня знаешь. Я тебя…