Развод. Я календарь переверну
Шрифт:
– Что ты сделаешь? Ну что? Да пошёл ты!
Слышу какую-то возню, отпихнула она его, что ли?
Не успеваю, естественно, никуда спрятаться, да и не стремлюсь.
Кариночка пролетает мимо меня.
Замечает. Тормозит.
Смотрит на меня, ноздри раздувая.
– Чёрт, и как вы с ним живёте? Он же...
Боже, как это смешно!
Любовница моего мужа меня жалеет! За то, что я живу с таким!
– Да так же, как и ты с ним трахаешься. Через силу... Сцепив зубы.
– Ага,
– Да, только в оригинале не ёжики, а мышки. Ну, это не важно. Не люблю давать непрошенные советы, особенно любовницам мужа, но беги от него вприпрыжку, тебе уже двадцать семь, пора искать что-то более реальное.
– А если я его люблю? — профурсетка подбородок задирает.
– Что можно сказать? Совет да любовь. Аминь.
– Почему «аминь»?
– Прощание с твоей нормальной жизнью.
– Девочки? Вы...
– Макар выходит к нам и застывает.
Немая сцена.
5.
Чувствую себя как в дурной комедии положений. Хотя, почему дурной?
Реалистичной. Очень.
«Девочки».
Он бы еще сказал - не ссорьтесь!
Тут просится знаменитая фраза нашего гениального министра иностранных дел -Дебил, блядь.
Но я же вроде матом не ругаюсь, да?
Я же приличная... девочка. Ха-ха.
Но иногда так хочется завернуть тринадцатиэтажным, да так, чтобы не повториться, выругаться, облегчить душу. Получить вербальный оргазм.
Хоть какой-то получить, блин.
‘чёрт, об этом сейчас, конечно, самое время думать.
Интересно, а Кариночка с Игнатовым кончала или имитировала? Ему всегда нравилось, когда женщина получала удовольствие, только вот в какой-то момент он усилия прикладывать перестал.
Сколько раз ругались по этому поводу.
– Что ты лежишь, как бревно?
– А что ты сделал, чтобы я не лежала как бревно?
– А почему только я должен что-то делать?
– Потому что ты вообще ничего не делаешь!
– Ты тоже!
– А я тебе сказала, что я не хочу!
– Ты всегда не хочешь!
– Не правда! Ты козёл, Игнатов! Прекрасно знаешь, когда я хочу, но у тебя встаёт в другое время и тебе пофигу. Так вот мне тоже пофигу. Не нравится —не трахай, подрочи в душе!
– Неужели? Думаешь, не найду, с кем потрахаться?
– Что? Ну, найди, давай, попробуй, только ты прекрасно знаешь, что потом будет!
– И найду! Испугала...
Такие диалоги я помню наизусть. Они между нами были не раз и не два.
Но Макар исправлялся. Мы тогда еще продолжали любить друг друга.
И завести меня он мог с полпинка, когда хотел. Но ему в какой-то момент пришло в голову, что я должна сама по себе быстро течь, как в порнофильмах. Видеть
Но жизнь не порнофильм, и не эротический роман. Тут женщины текут гораздо реже. Они не куклы, не манекены, не нимфоманки в большинстве своём.
Господи, о чём я думаю? Главное - вовремя, блин.
Глядя на мужа и его любовницу.
Просто браво!
– Игнатов, там гости без тебя скучают, иди, торгуй лицом. И куколку свою забери.
– Аделаида...
– Я руки помою, много грязи вокруг.
Девочка Карина хмыкает. Да, да, дорогуша, я и о тебе тоже.
Руки чешутся, на самом деле закатить скандал, выволочь её за волосы в центр зала, где сидят гости, размазать эту пошлую алую помаду, лицо ей расцарапать.
Еще можно было бы тазик оливье на голову, вот только в этом ресторане оливье не подают — моветон. Тут такие салатики — два листика, кусочек ростбифа, половинка черри, и все это под приторным соусом пафоса.
Таким салатом любовницу не вымажешь.
Но я, разумеется, ничего подобного устраивать не буду.
Все шоу еще впереди.
И Игнатов это знает.
Поэтому и трясётся сейчас как цуцик.
Думал, обезопасил себя, когда решал идти во власть?
Ха-ха, три раза.
Ничего, отольются кошке мышкины слезки.
Правда, если уж по чесноку - не было слёзок.
И не будет.
Не привыкла я плакать, даже не помню, когда последний раз со мной эта оказия приключалась.
А нет, помню, на выпускном у Евы, после четвёртого класса, когда она пела песенку про первого учителя.
Еще, когда кино смотрела, что-то про войну.
Ах да, еще постоянно реву, когда вижу какие-то просьбы собрать денег больным деткам и читаю их истории.
А рыдать из-за мужа, тем более из-за его измены?
«Выдели глазки, что покупали, теперь ешьте, хоть повылазьте». Это мне как-то бабуля сказала. Странно тогда было. В тот момент с Макаром еще всё было хорошо.
Вообще, как трудно понять, где грань, вот всё было прекрасно, а вот вы уже даже не сожители, а просто соседи.
Захожу в дамскую комнату, хорошо, что там никого. Не очень люблю такие, когда есть общее помещение и несколько кабинок, но в больших ресторанах почти всегда так. И в этом общем уголке как правило кто-то трётся. А хочется одиночества.
Мне вот только руки помыть.
Просто в воду опустить. Лицо промокнуть влажными ладонями.
Лихорадит. Я думала, буду более спокойна. Нет, внешне всё прекрасно.
Как ледяная статуя.
Снежная королева.
Знаю, что меня раньше за глаза так называли те, кто работал на Макара. Хотя я всегда вроде приветлива, мила. Почему Снежная королева?