Развращение невиновных

Рейн П.

— Привет, ребята.

Она садится рядом со мной.

Мне нравится Ария. Она всегда была милой в те несколько раз, когда я встречал ее после помолвки Миры и Марчелло.

— Волнуешься по поводу этих выходных? — спрашиваю я.

Она с энтузиазмом кивает. — Выходные свободы, ты шутишь? Я считаю дни до того момента, когда смогу переехать в общежитие в следующем году.

Ария широко улыбается.

— Не слишком радуйся, — говорит Марсело с явным предупреждением в голосе.

Мира шлепает его. — Оставь ее в покое. Это нормально,

что Ария волнуется. Я так и делала.

— Этого-то я и боюсь, — ворчит Марсело и поворачивается, чтобы поговорить с Джованни.

Я возвращаю свое внимание к Арии. — Ты знаешь, с кем ты в паре?

Она кивает, поджав губы, как будто пытается удержаться от улыбки, затем наклоняется и говорит тихим голосом: — Габриэле Витале.

Мои глаза расширяются, и я бросаю взгляд на Марсело, чтобы узнать, не подслушал ли он, но он все еще разговаривает с Джованни.

Мира, однако, вопросительно смотрит на меня. — Что? — говорит она.

Я шепчу ей на ухо: — Ария сошлась с Гейбом.

Мира откидывается назад с расширенными глазами и смотрит на меня с минуту.

Габриэле — следующий в очереди на управление преступной семьей Витале на северо-западе страны. Он своего рода гений компьютерного взлома, что говорит о многом, потому что Мира и сама неплохо разбирается, но никто о нем ничего не знает. В университетском городке он держится в тени, и о нем постоянно ходят слухи.

Одно я знаю точно: Марсело не обрадуется тому, что его сестру свели с Гейбом.

Ария наклоняется ко мне и шепчет нам обоим: — Не говорите ему.

Она кивает на своего брата. — Он попытается все испортить.

— Он все равно узнает, — говорит Мира.

— Что узнает? — спрашивает Марсело.

— Что я планирую устроить девичник для Миры, — говорю я с таким энтузиазмом, на какой только способен — учитывая состояние моего сердца, это не так уж много. Но, кажется, это его успокоило.

Тем не менее, Марсело бросает на меня странный взгляд и возвращается к разговору с Джованни.

Вскоре после этого начинает ректор Томпсон, который благодарит всех за то, что пришли, и говорит о том, как важно, чтобы нынешние студенты показывали новым студентам окрестности и давали им представление о жизни кампуса.

Я отключилась примерно на середине его речи, мысленно прокручивая в голове то, что чувствовал Антонио, когда прикасался ко мне в последний раз. Его взгляд, когда он нависал надо мной и занимался со мной любовью. Как все это могло быть ненастоящим?

Когда я не могу остановиться и смотрю на него, сидящего в двадцати шагах от меня с Авророй и Томмазо, мне кажется, что мое только что починенное стеклянное сердце снова разбивается вдребезги, потому что он смотрит на меня глазами, полными сожаления.

Сожаления о том, что он причинил мне боль, или сожаления о том, что он вообще что-то со мной начал?

Аврора наклоняется к нему и что-то говорит, и его внимание возвращается к ректору, заканчивающему

свою речь.

— Если у вас возникнут какие-либо проблемы во время пребывания в кампусе в течение следующих нескольких дней, не стесняйтесь обращаться ко мне. Я знаю, что это может быть очень тяжело, но я и моя команда готовы помочь. Вы все стали партнерами, и я подозреваю, что некоторые из вас знают человека, с которым вы стали партнерами. В этом случае, когда я закончу выступать, вы можете подойти к ним, если увидите их. Если нет, просто подойдите к входу в зал, и мы разделим вас на пары. Спасибо всем. Увидимся на завтрашних танцах.

В толпе раздается ропот, люди двигаются, разбиваясь на пары, где только можно. Я знаю, как выглядит Анна, но я ее не вижу, так что, наверное, я пойду вперед и поищу ее.

Но прежде чем сделать это, я замечаю Гейба, который идет к нам, засунув руки в карманы и выглядя довольно расслабленным для человека, который собирается разозлить главу преступной семьи Коста. Я решаю задержаться на минутку, вдруг Арии понадобится подкрепление.

У Гейба отросли волосы на лице. Его глаза цвета коньяка переходят на Арию, когда он подходит к нам.

— Ты потерялся, что ли, Витале? — говорит Марсело, вставая.

Габриэле окидывает Марсело взглядом. — Вовсе нет.

Затем он снова обращает свое внимание на Арию, которая практически сияет под его взглядом. — Готова?

Марсело прокладывает себе путь между ними. — Что значит готова?

Габриэле вздыхает, как будто он ожидал такой реакции. — Мы с Арией в паре. И не надо на меня наезжать. Я не имею к этому никакого отношения. Я спросил об этом у администрации, и, видимо, в этом году девушек было больше, чем парней, и цифры не совпали.

Он пожимает плечами.

Мирабелла делает шаг вперед и кладет руку на грудь Марсело, давая ему понять, что он должен оставить это.

— Держи свои руки при себе, иначе я их отрежу, — говорит Марсело сквозь стиснутые челюсти.

Габриэле захихикал. — Я же говорил тебе, что не люблю детей, Коста.

Ария опускает руки, и мне хочется сказать что-нибудь, чтобы она почувствовала себя лучше, но я лучше других знаю, как сильно мужчина может ранить тебя. Лучшее, что я могу для нее сделать, — это предупредить, чтобы она не завышала свои ожидания.

Жаль, что меня никто не предупредил.

33

АНТОНИО

Пятница и суббота прошли в том, что я показывал Паоло кампус. У него миллион вопросов, на которые мне не хочется отвечать, но я решил использовать его присутствие по назначению — отвлечься от мыслей о Софии и избавиться от необходимости находиться рядом с Авророй.

Но как только мы переступаем порог танцевального зала в субботу вечером, с меня уже достаточно. Томмазо тоже надоел Риккардо, и мы говорим им обоим, чтобы они убирались восвояси и шли общаться. Где-нибудь, где угодно, только не там, где мы сейчас.