Разящая стрела амура
Шрифт:
— Ах, зачем вы мучаете себя и меня? — Луи впал в раздражение, он терпеть не мог бурных, слезливых сцен, тем более, что в их искренность не верил ни на грош. Умение плакать по желанию — один из основных навыков всех придворных дам. — Не унижайтесь так, дорогая Жанна! Вам это совершенно не к лицу!
— Но, сир! Неужели вы не видите, что вокруг вас плетутся интриги? Неужели вы действительно верите, что Франсуаза де Пуатье столь чиста и невинна, как ее описывает герцог Шуазель? Я не хотела вас огорчать, но лучше вы узнаете горькую правду раньше,
— Жанна, в тебе говорит ревность, — король отвернулся к зеркалу, но по лицу его пробежала тень сомнения. Как и его отец, Людовик XV был жутким параноиком.
Увидев, что ее жаркий посыл достиг цели, мадам де Помпадур приблизилась к королю и горячо шепнула.
— Выслушайте меня, сир! Умоляю! Ради вашей же безопасности! Если вы мне не поверите, и после слов, что я собираюсь произнести, прикажете покинуть Версаль — я сделаю это незамедлительно!
— Говорите же скорее! Вы уже заставили меня нервничать! — король капризно надул губы.
— Послушайте, сир, — глубоким трагичным голосом начала мадам де Помпадур, — много лет назад, когда вы впервые обратили на меня свой благосклонный взор, я полюбила вас. Чувство мое было столь глубоким, что я хваталась за любую возможность быть к вам ближе. Тогда появился граф Сервиль, тот, кто сейчас, благодаря вашей милости, зовется герцогом. Этот распутник предложил мне свою помощь, сказав, что имеет определенное влияние на вас. Я сразу согласилась, потому что не могла думать ни о чем другом, кроме своей любви к вам. Но у графа Сервиля были свои планы. Через меня он хотел оказывать на вас влияние, интриговать в пользу англичан, от которых он получает деньги на содержание своих «частных домиков», где ночи напролет придается самому грязному и отвратительному разврату, какой только возможно себе представить!
— Вот стервец! — топнул ногой Его Величество, — а меня ни разу не пригласил! Спасибо, дорогая маркиза, что вы посвятили меня!
Немедленно устрою герцогу Шуазелю разнос!
Надо же! Содержать несколько «частных домиков» и ни разу не позвать короля в гости!
— Это не самое страшное. Ваше Величество, — почтительно присела маркиза, скрипнув зубами от злости. — Когда я поняла, что граф Сервиль хочет использовать мое влияние… Точнее, вашу любовь ко мне, в интересах Англии, нашего заклятого врага, то отказалась помогать этому интригану.
— О! Это был мужественный поступок, маркиза! — Его Величество начал испытывать легкое нетерпение. Объяснение с маркизой изрядно утомило короля. — Франция этого не забудет. Расскажите эту историю Тюрго.
Уверен, он обязательно опишет ее в своих мемуарах, а теперь извините…
— Но вы еще не услышали самого главного! — воскликнула маркиза.
— Что еще? — король тяжело вздохнул.
— Увидев, что я не захотела стать послушной игрушкой в его руках, герцог Шуазель начал разыскивать девушку, которая, по его мнению, смогла бы понравиться вам, сир, — маркиза присела.
— О! Нужно отметить, что у этого
— Да, у герцога отменный вкус и он бы мог использовать его на благо Франции, а не ради получения взяток от английской короны! — сверкнула глазами маркиза. — Разве вы не знаете, что, несмотря на то, что вы платите Шуазелю огромное содержание, он не гнушается продавать военные секреты англичанам! Сдавать Пруссии внаем вашу армию!
А чтобы иметь возможность всегда оказать на вас давление, подсовывает эту интриганку Франсуазу!
– Осторожнее, маркиза, — раздался в дверях голос герцога Шуазеля. Будь вы мужчиной, я вызвал бы вас на дуэль за подобную клевету!
Видя, что отступать ей уже некуда, маркиза де Помпадур обернулась к королю и сказала:
— Сир! Я могу доказать, что Франсуаза де Пуатье не девственница, что вас пытаются обмануть ради своей собственной выгоды!
Эта женщина участвует в заговоре! У нее есть любовник! И я могу это доказать! А вас пытаются одурачить, выдавая эту особу за Невинную девушку!
— Мадам де Помпадур! — Шуазель выступил вперед и для вящей убедительности схватился за шпагу.
— Тише! — глаза короля сузились в две щелки. — Дорогая маркиза, вы и раньше оказывали короне неоценимые услуги, но сейчас ваши слова требуют представления доказательств.
— У нее их нет! — закричал Шуазель. — Разве вы не видите, сир, что она всеми силами цепляется за свое положение официальной фаворитки! Не останавливается ни перед чем, даже перед клеветой на прекрасную ни в чем не повинную девушку, которая всем сердцем предана вам, сир!
— Перестаньте скандалить! Вы не на рынке, а в королевском будуаре! король вскочил и топнул ногой. — Мадам, — обратился он к маркизе, — завтра я намерен устроить бал в честь Франсуазы де Пуатье. Если до его начала, до восьми часов вечера, вы не представите мне веских доказательств сказанного, то я буду считать это клеветой на моего первого министра и девушку, которая, не будем скрывать, действительно претендует на ваше место. Однако, учитывая ваши прежние заслуги, и имеющуюся вероятность того, что сказанное вами все-таки правда, — король метнул подозрительный взгляд на герцога, — я даю вам шанс.
Герцог Шуазель некстати побелел. Это случилось от гнева, первый министр никак не ожидал, что маркиза посмеет явиться к королю с подобными обвинениями. Однако, бледность Шуазеля вызвала у Его Величества подозрения.
— Отчего вы стали так бледны, герцог? — отчеканил каждое слово монарх.
— От невозможности дать пощечину лжецу! — выпалил тот, яростно глядя на маркизу.
Король приподнял брови и внимательно посмотрел на обоих приближенных, которые стояли друг против друга, гневно сжимая кулаки. Было очевидно, что маркиза и Шуазель готовы сцепиться не на жизнь, а на смерть.