Re: Перерождение задрота любящего жанр стратегии!
Шрифт:
Афина вновь срывается на радостный крик и пытается обхватить меня ногами по талии, но натыкаясь на выставленные мною руки, лишь спустя пол минуты сладостного экстаза, поднимает голову. По улыбке, дыханию, румянцу, понимаю: она уже готова сдаться, дать нам обоим время на передышку. Но, к сожалению или счастью девушки, я ещё не насытился её столь узкой и приятной пещеркой.
— Мы только начали, сестрёнка! — перевернув ту на живот спрыгиваю со стола, а после, рукой держа ту за волосы, начинаю долбить сзади как ту же Бьянку или Лили. Пошлые звуки её хлюпающей киски, в перемешку со шлепками и стонами, заполняют комнату.
— Трахни меня, жёстче, ещё жёстче! — доносится от Августы, и я послушно, одной рукой задрав той ногу к потолку,
Так думал только я, лишь только она выпрямилась, как её ладонь, схватив меня за ту же рубаху притянула к себе, а после та попыталась совершить крайне неумелый, но наполненный любовь и страстью поцелуй. Безумие исчезло с красивых, зелёных глаз, и ему на смену пришли обычные и очень солёные слёзы. Смахнув их, я прижал ту к себе, и тихонько спросил:
— Ну чего ты так вдруг? — желая узнать причину появления этих неуместных, как на мой взгляд, выделения, лбом упёршись в её лобик, спросил я.
— Карл, пусть мой первый раз, который я всегда хотела подарить именно тебе, у меня и отняли силой, но поцелуй… Мой первый поцелуй в губы, я всё же смогла сберечь и отдать тебе. Прости, я действительно падший инквизитор… — Уткнувшись лбом в моё плечо, навзрыд зарыдала Августа. — Прости, прости меня Карл, за мою потерянную невинность, за тот день, когда не смогла сберечь тебя, и за то, что не помогла с ублюдком Тутлюсом, прошу, прости свою никчёмную старшую сестру…
— Тебе не за что извиняться Августа… — Одной рукой прижимая ту к себе, другой утешающе принялся гладить по чёрным, шелковистым волосам. Сейчас, пытавшаяся всё это время казаться сильной и непобедимой, девушка даже не плакала — она рыдала! Её поведение, жестокость, к которой та привыкла, полностью не соответствовали тому, что сейчас вырывалась из её души и рта. По видимому, сегодня без посторонних ей наконец-то удалось побыть той, кем она всё время и являлась: обычной женщиной, которой ответил взаимность любимый. Кто-то, при дворе императора, или быть может при церковном дворе, где та воспитывалась, посмел осквернить её. Изнасиловать и надругаться над одной из дочерей самого императора!
Понятия не имею, насколько должна быть влиятельной подобная личность, способная на такую дерзость. Но от чего-то, от самой макушки, и до кончиков ногтей ног, я уверен. Пусть пройдёт месяц, год или даже десять, но однажды я добьюсь от зеленоглазой правды. И тогда наступит тот самый день, когда у меня, четырнадцатого принца великой империи, наконец-то появится первый, и по-настоящему опасный враг, добившись смерти которого, я, как принц и правитель точно смогу стать сильнее!
Глава 19 - Доброе дело.
Наши с Августой занятия «гимнастикой» хорошо повлияли на резко пробудившийся перед ужином аппетит. Не став навязываться той с глупыми на данный момент вопросами «кто» и «почему», решил дать ей притереться в нашем особняке. Сейчас говорить с ней об обидчике было бессмысленно, даже если та и назовёт имя, что я сделаю? Этот человек точно из свиты императора, тот кто не боится гнева моих братьев обязан являть в себе силу и мощь, способною противостоять нашему роду. Скорее всего это кто-то из церковников: именно святой престол являлся второй властью после императора. Но, как говорилось ранее, сейчас заниматься решением этой проблемы, по факту являясь «принцем одной горошины», я не собирался. Точно так же, как и вводить в курс всех моих дел и планов сестру. О частоте моих профилактических работ
За трапезой Гвиний, уже прекрасно осведомлённый, чем мы с сестрой занимались, прям таки сиял. Ну ещё бы, столь тесные и «взаимно доверительные» отношения, говорили о ещё одной само собой решившейся проблеме, тяготившей того последние сутки. Единственное, что того слегка смутило, так это информация о том, что сестра не собирается более покидать «моё величество», и планирует занять место Капитана моей гвардии, заменив тем самым здоровяка Магнуса. Дедок одобряюще принял эту новость, а это в свою очередь означало, что мой личный, карманный инквизитор являлся крайне подготовленной фигурой. В принципе, когда та зубами перекусила мою бляху, уже тогда я задумался человек ли она, но, как говорится, поживём — увидим.
Отужинав, решил вынести на свой «мини совет» состоящий теперь из трёх человек, включая меня, вопрос, касающийся следующего дня. А именно: завтра я планировал под видом обычного горожанина, вместе с сестрой посетить таверну. Именно так я хотел услышать, что обо мне по настоящему думают жители, и позволить Августе самой убедится в последних свершённых деяниях. Как оказалось, что там случилось с рабами инквизиторшу вообще теперь уже не заботило. «Было до было»… — краснея и тупя взгляд, признала свои прошлые речи обычным поводом для визита инквизиторша. Гвиний же напротив, как обычно многозначительно задумался. Старик считал, что данное действие, такому как мне, пойдёт на пользу, вот только опасность подобной авантюры затмевала все возможные плюсы. В итоге, кое как сначала убедив Августа, а после, пользуясь её авторитетом в глазах мага-целителя, мне удалось склонить ворчливого деда на свою сторону.
Утро следующего дня.
Шлёпая подошвами старых сапог по разбитой временем дороге, я с небольшой тоской наблюдал и принюхивался к каждой куче, оставленной на проезжей части вьючными и ездовыми животными. Ведь если людей гадить где попало мне чутка и удалось, то вот животных уговорить не срать где попало вряд-ли удастся. Да и штрафы с поркой в этом деле точно не помогут. Придётся терпеть, пока не найду выход из этого решения.
Двигаясь под пристальным надзором пущенным по новому, специально созданному на сегодня маршруту для моей личной гвардии. Не вызывая подозрений постоянно находился под присмотром как минимум десятка имперцев. К тому же, по соседству от выбранной мною сегодня для «развлечения» таверны, по приказу Гвиния, с частью своих армейских друзей гвардейцев и новоприбывшей ничего не подозревающей толпой добровольцев, свою отставку обмывал Магнус. От чего, прятавшийся под волшебной маской я, маг и инквизиторша, несмотря на задрыпанность и опасность одной из самых неприглядных городских таверн, должны были чувствовать себя в максимальной безопасности. К моменту когда мы соизволили прибыть к двери сего заведения, наши соседи по зданию, включая самого Магнуса, уже порядком так поднажрались, и во всю глотку вопили песни, восхваляющие империю и её гвардию. Сами же мы, молчаливо и прикинувшись странствующими путниками, тихонько забрели в крайне шумное, и также что-то празднующее место.
На первом этаже, с двумя десятками квадратных столов, во всю шёл галдёж. Несмотря на то, что эта таверна и таверна по соседству являлись худшими из худших, мест свободных здесь не оказалось. Справа от входа, на руках боролась пара то ли лесорубов, то ли плотников. Поддерживаемые своими болельщиками, с таким же как и у них повязками на лбу, мужики кряхтя и краснее, пытались не только побороть соперника, но и играя на публику своими бицухами, привлечь сидевших и глазевших на тех из-за соседнего столика женщин. Судя по всему, бабская компания являлась группой портних, об этом говорила их чистая и хорошо пошитая одежда, а также странные штуки на пальцах, которые, насколько я знаю, те использовали при шитье. Наперстники — кажется так они назывались. И зачем те их носили в повседневности? Возможно, чтобы показать свой класс, а может принадлежность к какой-то группе, не знаю…