Re: Перерождение задрота любящего жанр стратегии!
Шрифт:
Заехав в Мэрию, нашёл гонца и одного из местных торгашей, что по нуждам города ездил в столицу и закупил всё необходимое.
Сегодняшней его целью стало приобретение двух сотен кур, десятка коз, двух тяговых быков и телег, на которых тот, собственно, и должен был доставить всё необходимое к руднику. Также велел тому взять десяток здоровых рабов. Ими я планировал перекрыть дефицит шахтёрской рабочей силы, а также поменять их на пашущих при строительстве дорог женщин, которых, в свою очередь, планировал отправить ухаживать за животными. Данное действие должно было позволить шахтёрскому поселению снизить зависимость от провианта и его поставок. Из-за чего и без того ощущающий нехватки рабочих рук и транспорта Нолберт, тратил множество ресурсов
Столь неожиданное требование о покупке пришлось больше часа согласовывать с главными местными управленцами, следившими за происходящим в городе. Старые хряки, привыкшие к спокойной и размеренной жизни, крайне неохотно соглашались на любое заставлявшее тех шевелить своими задницами действие. Отчего мне даже пришлось припугнуть тех возможной сменой кадров: «Если столь уважаемые мужи боятся, что не справятся». Как оказалось, дар убеждения у меня всё же присутствовал. Сутки — ровно столько попросили мне дать аристократы при правлении мэрии для возведения нужных загонов для животных и рабов у территории шахты. Велев не жалеть денег из бюджета на найм рабочих в городе, а также найм пары учителей из столицы для обучения «нужных мне людей». Наигравшись в управленца, решил наконец-то направиться домой, ведь помимо всех Нивградских забот, нам с Августой ещё предстояло написать письмо для настоятельницы монастыря.
Выйдя наконец-то на улицу, заметил всё также красную, но только теперь, чуть более светлую полоску вдоль скал.
— Мы так быстро справились, сестра? — перед тем как сесть в карету, произнёс я.
— Это рассвет, брат… — Взяв меня за руку и помогая подняться по высоким ступенькам, с усмешкой проговорила девушка. — Ты хорошо постарался Карл. Я действительно приятно удивлена тому, что ты изменился в лучшую сторону.
— Я тоже Августа, я тоже… — Понимая, что впервые в жизни по настоящему работал, заботясь о нуждах других до самого утра, с переполняющим меня чувством гордости, отозвался я.
Глава 24 - Услуга и благодарность.
Новый день для меня наступил также внезапно, как и закончилось утро. Едва я успел сесть в карету, как меня вырубило, и вот, я уже просыпаюсь от слепящего света, падающего через окно мне прямо в лицо.
Стараясь сохранять невозмутимость при стоящей у моей кровати сестры: Лили и Бьянка, стараясь держаться от меня подальше, помогают лично назначенным горничным Августы привести меня в порядок.
— Который час? — под пристальным, пожирающим мою голую задницу взглядом воительницы, интересуюсь я в момент, когда служанки помогают мне усесться в заранее принесённую купель.
— Полдень, лежебока. — Говорит Августа, а следом, когда её работницы заканчивают меня натирать, хлопком даёт тем команду исчезнуть. — Вы двое останьтесь. — Говорит она моим личным рабыням, — теперь ваш черёд, должны же вы свой хлеб отрабатывать.
Девушки, раскрасневшись, кивают и не поднимая головы, в полном наряде горничных, залазят в мою здоровенную «ванную». Горячая вода мгновенно охватывает их белые передники и рубашки, отчего из-под в миг посветлевшей одежды я замечаю их голые тела. Сегодня на них совершенно не было одежды. Прильнувшая ко мне слева Бьянка, взяв мою руку в захват своей большой грудью, берёт переданный подошедшей Августой сосуд с ароматным маслом. Тонкая струйка созданная сестрой стекает по моим плечам, опускаясь в воду, отчего
— С чего бы тебе делать мне такой подарок, сестра? — обращаюсь я отставившей в сторону сосуд с маслом, и принявшейся массировать мне плече инквизиторше.
— Твой дружок так долго стоял по утру, это должно быть невыносимо, когда снизу он, наливаясь кровью, испытывает такие нагрузки, вот я и решила слегка облегчить твои страдания… — Плечом ощутил как Августа, пытаясь прижаться ко мне своей пещеркой, начинает ёрзать. Зеленоглазая всегда носила обтягивающие до максимум задницу и ляжки штаны, отчего любое её возбуждение хорошо просматривалось, и ощущалось от любого касания или взгляда брошенного мною в её сторону.
Тем временем, Лили, демонстративно устроившись у меня на коленях, пару раз пройдясь руками по моему члену и убедившись, что тот готов, стала ёрзать, пытаясь в воде поднять потяжелевшее платье.
— Уверена, что не хочешь сейчас быть на её месте? — спросил я у сестры, а после, чутка повернувшись, приставил два пальца к приоткрывшимся от возбуждения половым губкам, всё также находившимся под защитой прочной ткани.
— В отличии от тебя, я не готова делать это в присутствии, и уж тем более при участии грязных животных, в виде этих рабынь, — тяжело и одновременно ахнув с присевшей на моего друга Лили, проговорила Августа.
— Лили и Бьянка люди, и да, насчёт животных, что там с нашей Зорфу, где она сейчас? — чутка сильнее надавив своими на эрогенную точку инквизиторши, спросил я, и следом губами коснулся высвободившейся наружу смуглой груди Бьянки.
— Я кинула ту в камеру. — Двумя руками обхватив мою ладонь и став по собственной воле направлять ту как ей заблагорассудится, ответила воительница. — Брат, ты ведь и с ней планируешь сделать тоже, что и с этими двумя, верно? Хочешь трахнуть это убожество, но, могу ли я тебя от этого отговорить? Не пойми неправильно, ты сын императора и можешь делать всё, но это уже слишком. Она ведь Зорфу, предки её были зверьми, что ничем не отличаются от тех же свиней, коз и овец, которых мы едим. Пусть она и не порочна, я лично убедилась, но всё же. Я не хочу, чтобы ты совал свой член в её звериное влагалище! — Закончив с речью, и задёргавшись, простонала Августа. Теперь, я наконец-то понял, к чему по утру такая щедрость со стороны сестры. Ублажив меня при помощи более приемлемых с её точки взгляда человеческих рабынь, та планировала подавить моё мужское либидо, вынудив отказаться от затеи трахнуть зверолюдку. Что же, отчасти ей это удалось, и сейчас, спустив всё в Лили, я действительно под утратил пыла, но, к сожалению для сестры, не настолько, чтобы отказаться от экзотического соития с звероженщиной.
Вспомнив слова сестры о потере невинности и её горькие слёзы в тот момент, выругавшись, распрощался с хорошим настроением. Поступать с той малышкой точно так же, как некогда поступили с Августой, означало уподобиться тому ничтожеству, которое я сейчас так презирал. Блять, будь она хотя бы уже пользованной, я бы даже не задумался, а тут такая ситуация.
— Умеешь ты, сестра, испортить настроение, — поднявшись из воды, ответил я, позволяя напоследок Лили язычком пройтись по моему достоянию, а после, выданным Августой полотенцем обтереть меня с ног до головы. — Могу заверить тебя, я не заберу её целомудрие и…
— Всё не так, я говорила не об этом! — с опозданием осознав то, о чем я подумал, резко выдала та, а после, обняв всё ещё влажного меня, добавила: — Ты вообще не должен был думать о подобном, ведь я имела в виду, что она Зорф, и только…
Сказанное сестрой не сильно способствовало возвращению моего хорошего настроения, но тут уж ничего не поделаешь. Может и неосознанно, она всё же натолкнула меня на правильные решения. Эта молодая зверолюдка не сделала мне столько зла, сколько я мог бы причинить ей своими действиями в ответ. Так что, придётся мне ждать другую такую, хвостатую, миленькую, и, быть может более опытную зверушку, что наконец-то сможет утолить мои анатомические и похотливые интересы, основанные на изучении разных интимных зон и мест жительниц этого мира.