Реализация
Шрифт:
Ай да, Кауров, ай да сукин сын! Неплохо замаскировался, ничего не скажешь. Годков себе накинул преизрядно, под старичка закосил. Единственный прокол — прыжок у меня на глазах. Будь на моём месте кто-то другой, всё бы проканало, извиняюсь за сленг. В остальном, исполнение практически безупречное, даже голос слегка надтреснутый, старческий.
Каурова надо брать. Ехать с ним в Питер я не собираюсь, значит, делать это нужно как можно быстрее. В идеале — до следующей остановки.
От Рудановска за это время успели
Спорить чьё кунг-фу лучше, не входит в мои планы. В них занесено тихое и максимально аккуратное задержание преступника с последующим препровождением в места отдалённые от внимания Кравченко.
Одному это делать несподручно. Нужна подмога.
Я увидел в другом конце вагона крепкого парня в будёновке и солдатской гимнастёрке. Судя по всему, человек военный. В крайнем случае, дембель.
Бинго! Армия нам поможет!
Я бочком-бочком добрался до его купе. Как специально — на полке напротив нашлось свободное место.
— Не занято?
— Занимайте, — буркнул красноармеец.
— Вот спасибо большое! Думал, всю дорогу стоять придётся! — обрадовался я и протянул руку:
— Георгий!
— Иван.
— Куришь, Иван?
— Курю.
— Пошли, посмолим. Угощаю, — улыбнулся я.
— На дармовщинку, значит… Ну, коль угощают — нельзя отказываться. За вещами присмотрите, пожалуйста, — обратился Иван к соседке: интеллигентной женщине лет пятидесяти.
— Хорошо, — кивнула она.
Мы вышли в тамбур.
— Ну, угощай, — сказал Иван.
Я полез в карман, но вытащил из него не портсигар, а удостоверение.
— Милиция? — присвистнул красноармеец.
— Она самая. Помощь нужна, товарищ красноармеец. В вагоне едет опасный преступник. К сожалению, остальные сотрудники остались на перроне, одному его брать — опасно.
— Я бы с радостью, но мне в Петроград ехать надо по службе. Начальство не поймёт, если задержусь, — замялся Иван.
— Ты мне, главное, помоги его скрутить. Больше от тебя ничего не потребуется, — попросил я.
— Давай, попробуем, — вздохнул Иван. — Оружие у него есть?
— Скорее всего, — признался я. — Сплоховать нельзя, будет палить без раздумий. А в вагоне женщины и дети.
— М-да, закавыка, — почесал голову красноармеец.
— Действовать будем так: ты вроде мужик сильный…
— Быка с одного удара убить могу, — похвастался Иван, погладив внушительный кулак.
— Как раз убивать его не надо: он живым нужен. Делаем так: пойдём на тот конец вагона, я его отвлеку… ну, например, снова наступлю на ногу, а ты врежь ему по башке, но так, чтобы просто
— Я раньше стенка на стенку похаживал, бить умею, — усмехнулся Иван.
— Ну, вот, тогда легче, — выдохнул я. — Потом я этого гада скручу и высажу на следующей станции. До Рудановска как-нибудь доберёмся.
— Замётано! — согласился красноармеец. — Сейчас пойдём?
— Минут десять подождём. Как раз где-то через четверть часа следующая станция, — прикинул я. — Ты, главное, веди себя естественно, не косись на него, чтобы подозрения не вызывать.
— Ты его сначала показал бы.
— Сам увидишь: старичок с бородкой.
— Старичок? — нахмурился он.
— Бородка липовая. На лице грим, — пояснил я. — Это беляк бывший, контра.
— Контра… Давненько я контру этими вот руками за глотку не брал! — посуровел Иван.
— Что, повоевал?
— Да, как и все, — пожал плечами он. — Даже не верится, что не так давно Перекоп брал, а потом вот с махновцами довелось схлестнуться.
— Так, пора, — сказал я. — Порядок следующий: я иду первым, ты за мной. Как только начинаю разговор и отвлекаю контрика, двигай ему по башке, но опять же — не вздумай чего сломать!
— Да понял я, понял! — засмеялся Иван.
Мы вернулись в вагон и стали продвигаться вдоль тесного коридорчика.
Кауров сидел, опустив подбородок, и вроде как подрёмывал. А что — самое что ни на есть естественное поведение для немолодого мужчины. Я на какой-то миг даже усомнился в опознании. Однако менять что-то было уже поздно.
Вот и его нога, обутая в рабоче-крестьянский стоптанный сапог.
— Да что это такое?! — вскинулся старик. — Второй раз уже ногу давишь, прямо бегемот какой-то.
— Простите, — вялым тоном заговорил я и тут же добавил, как бы между прочим, озорную фразу из «Бриллиантовой руки»:
— А у вас ус отклеился!
Рука «старичка» машинально дёрнулась к фальшивой бороде. Он явно не ожидал такого подвоха, а я мысленно восторжествовал: не ошибся-таки, опознал Каурова собственной персоной.
— Получи! — Мелькнул в воздухе кулак Ивана, отправляя белогвардейца в царство сна.
И, пока в вагоне не началась паника, я поднял удостоверение и объявил во весь голос:
— Спокойно, граждане. Работает милиция!
А потом, вытащив с помощью Ивана сомлевшего Каурова, связал ему руки его же собственным ремнём и выволок в тамбур.
Состав тем временем подъезжал всё ближе и ближе к следующей станции. Уже замелькали первые дома, а потом и вовсе потянулся маленький деревянный перрон возле вокзала.
Глава 25
Глава 25
Наше «явление Христа народу» на перроне заметили. Да и сложно, конечно, пропустить такое.