Реализаты
Шрифт:
Если он и мог провести аналогию между интересом и недостатком необходимой информации об окружающем мире, то аналогий в отношении симпатии проводить ему было попросту не с чем. Это было море, в котором он плавать пока ещё не умел.
Самыми внятными в его сетевом поиске оказались древние греки, как оказалось, находившие в глубине этой идеи множество тонких различий.
Эрос, как результат определённых биохимических процессов, направленных на появление потомства, теоретически был ему более или менее понятен, - так же,
Но дальше было сложнее. То, что греки называли филией (и то, что, скорее всего, имела в виду Ая), как предположил Бенжи, тоже являлось биохимической производной, но было сложно завязано на личный выбор, о который в своих исканиях он, озадаченный, тогда как раз и споткнулся.
В его, машинном, понимании было бы логично, если бы личный выбор был завязан на личную выгоду. Более того, он предполагал, что в абсолютном большинстве случаев именно так оно и было. Но только не в случае с Аей.
Насколько он понял, никаких выгод и удобств Ая от него не ожидала и ожидать не собиралась.
В то же время любовь, которую она к нему испытывала, не была и нисходящей любовью, - как ни крути, робот не был по отношению к ней ни более слабым, ни нуждающимся в защите. Оставалось сотрудничество - некая совместная работа, о которой ни Бенжи, ни (как представлялось ему) Ая пока ещё не имели ни малейшего понятия.
Странно, думал он, выбирать партнёра по общему делу до того, как будет выбрано общее дело, более чем странно.
На мгновение всё, что касалось людей, показалось ему непонятным и неестественным, но только на мгновение, - после которого он вспомнил, насколько бывают ошибочны обобщения подобных масштабов.
Бенжи открыл глаза, вынул пальцы из предназначенных для них разъёмов и огляделся, но кроме окружающей его темноты так ничего и не увидел.
Впервые в жизни ниша, в которой он проводил почти всё своё свободное время, показалась ему тесной и на жизнь вовсе не рассчитанной.
Андроид вытянул руку в темноту, отодвинул гермозаслонку и вылез наружу.
Над утренним Парижем шёл снег.
Бенжи поднял лицо к просыпающемуся мелкой холодной крошкой небу и долго смотрел, как небо плывёт ему навстречу, - до тех пор, пока не тающий на его терракотовом лице снег не запорошил ему оптику.
А потом он решил действовать.
Если уволиться прямо сейчас, подумал он, то с космосом, Аей и свободой можно распрощаться одновременно. Поэтому, прежде чем уведомить администрацию Орли о своих намерениях, ему следовало позаботиться о воплощении этих намерений в жизнь.
И перво-наперво стоило выкупить у работодателя, увы, пока ещё не принадлежащий ему челнок.
Андроид моргнул, стирая снег с оптических линз, и произвёл в уме нехитрый подсчёт: стоимость подержанного орбитального челнока составляла
Но Бенжи был машиной, а машины глупыми не бывают.
Первое, что он понял, - это то, что каким бы продвинутым ни был работодатель, заработать такие деньги в срок, который не оказался бы безумным, он никогда не даст. Второе, - это то, что теперь ему следовало изучить человеческий рынок с тем, чтобы его перехитрить.
Он ещё раз взглянул на занимающееся над Орли снежное утро, на белый, припорошенный снегом материнский челнок, повернулся и зашагал обратно, в тёмную и холодную нишу в машинном отделении. Там он снова втиснул тонкие пальцы в электронные гнёзда, закрыл глаза и ушёл знакомиться с законами мировой экономики.
Принесённый им на холодных металлических плечах снег ещё долго не таял.
***
Итак, Бенжи был машиной.
Ему не обязательно было иметь за спиной Лондонскую экономическую школу или еврейский бэкграунд: достаточно было находившихся в его распоряжении электронных ресурсов типа ESY и ESA.
Неделя ушла у него на то, чтобы разобраться в теории денег и кредита, неделя - на основы банковского дела и инвестиционного менеджмента, ещё две - на макроэкономику, налогообложение, гражданское, коммерческое и трудовое право, после чего, в самом начале 2329 года он начал свою большую игру.
Первое, на что он сделал ставку, - это то, что люди давали возможность каждому члену семьи AI-DII по достижении им пятидесятилетнего возраста выйти на машинную "пенсию" и почувствовать себя человеком. И значило это не больше и не меньше, как то, что с юридической точки зрения его ровесники DII ничем от людей не отличались и могли, например, организовать собственный финансовый проект.
Второе, на что делалась ставка, - это его, Бенжи, личные возможности: закон не ограничивал количество финансовых проектов у одного и того же частного лица.
В семнадцать ноль восемь пятнадцатого января две тысячи триста двадцать девятого года Бенжи пришлось ненадолго отлучиться из Орли - под удивлённые взгляды парижских fonctionnaires он обзавёлся паспортом международного образца на имя Бенжи Шабра.
Несколькими часами позже, в двадцать один семнадцать, на одном из исландских серверов появилась первая интернет-адвокатура с процессуальным сопровождением, принадлежащая машине с искусственным интеллектом, в десять тринадцать первого февраля того же года федеральный институт интеллектуальной собственности в Берне стал богаче на один патент, а в одиннадцать двадцать семь двадцать восьмого мая в Бернский государственный реестр впервые в истории был внесён принадлежащий машине Gmbh.