Реализованная Вероятность
Шрифт:
И опять, как в наркотической эйфории, потянулся он неверной отчего-то рукой; уцепил комби на её груди; рванул исступлённо, помогая себе и ножом, раздирая неподатливую ткань-пластик от горла до паха. Смуглое, в порезах и кровоподтёках тело её, тонкое и мускулистое, судорожной дугою выгнутое на жертвеннике неведомого божества... тёмный, первозданный ужас, выплеснувший вдруг из глубин её глаз, всегда таких гордых, насмешливых, всезнающих... Мозг окутывало багровым туманом. Медленный яд обратил кровь в раскалённую магму, выжигающую изнутри, дотла - и плоть и душу. Неистовство похоти, достигшее пика, швырнуло
Во имя Светлого Неба! кто здесь - палач, кто - жертва?!
Из-за камня к её обессиленному телу метнулась ещё чья-то, новая рука - гибкой стремительной змейкой... худенькая, в цыпках детская ручонка. Отчаянный визг в клочья располосовал застойную, тяжёлую тишину подземелья, да и нервы заодно, когда маленькие пальцы намертво охватили рубин; рванули с силой, возможной только в ночном кошмаре. Два звена платиновой цепочки лопнули в двух местах; отшвырнутый гадливо, кристалл прочертил полутьму метеором в замедленной съёмке - и, как метеор же, сгинул бесследно, не достигнув земли.
А она уже жутко-неторопливо поднималась на ноги, в лиловатом коконе из шаровой молнии; и оплавленные металл и камень стекали по границе его тягучими каплями; и ещё одна бывшая беспризорница без опаски встала рядом, со своей чисто отмытой и перекошенной яростью детской мордашкой...
– Диса, - только и выговорила прежняя Пришелица Ниоткуда: негромко, с убийственной отчётливостью.
И тогда - его ужас наконец прорвался воплем...
...Всё ещё захлёбываясь собственным гортанным криком, всё ещё барахтаясь в липких тенетах кошмара - он широко распахнул глаза... вынырнул из полутьмы - в полутьму.
Он лежал, разметавшись, на своём квазибиопластовом ложе; тело сплошь облепила вязкая плёнка пота, в ушах ревели тайфуны, и дыхание хлюпало в лёгких гнилой, зимней слякотью. Она стояла над ним, не в бушующем коконе энергии - в зыбком ореоле телепортации; ладонь её касалась стены над его головой, заставляя полоски агронциса засветиться в самом минимальном режиме.
– Кошмары мучают, Ваше Узурпаторское?
– с обычным своим насмешливым участием поинтересовалась Шейла.
И, не вполне ещё разграничив сон и явь, Аррк Сет уже лихорадочно возводил вокруг только что отлетевших своих видений телепатический блок, надёжнейший изо всех возможных.
Не приведи Светлое Небо - поймёт она, какой кошмар его терзал!
– Как обычно, вы ничего мне не откроете.
Отняв ладонь от стены и выпрямившись, с укором покачала головой Шейла. Ощутил Аррк Сет, как лучик её мыслепоиска чиркнул по краешку его Особой Защиты; отступил, убрался деликатно. Спасибо Эндомаро за эти растреклятые уроки телепатии. И - не пора ли взять себя в руки, во избежание дальнейших неуместных забот? Политики мы или где?
– в любой ситуации, даже сию минуту после страшного сна? А для политика что дороже самообладания? первейшее достоинство, и щит надёжнейший.
Стараясь дышать ровней и тише, и натянуть привычную маску спокойной иронии (личина, давно приросшая и ставшая лицом!), передвинулся он из положения "лёжа навзничь" в сидячее - плавнее, друг
– Вечер добрый, достойная этшивин. Право, беспокойства вашего не стоят бредни вояки-неудачника во мраке ночи, на склоне лет.
– На заре новой молодости, хотели вы сказать?
– Ах да: как мог забыть. (Не горечь ли отозвалась в словах его - взамен желаемого насмешливого безразличия? впрямь стареешь, Узурпаторское!) Только бремя прошлого - кому дано сбросить его совсем? Даже вы не считаете правильным отрекаться от него: каждый в отдельности - и Конфедерация в целом, верно? Какие бы назойливые призраки вас ни преследовали?
Исподволь сошёл на нет лиловатый отсвет вокруг тела Шейлы; сменился приглушённо-тёплым, янтарным мерцанием агронциевых пластин по всей спальне. Факелы? свечи? интим?!
Распелся, понимаешь, как на военном совете у своих блаженной памяти "Союзников Очищения Огнём"...
А тут - Шейла тревожно-испытующе вглядывается прямо в глаза, сверху вниз: чёрными - в чёрные.
Встретились два одиночества - через века и миры, через мыслимые ли, немыслимые реальности и вероятности. Вопреки всему; поверх барьеров. Внезапным импульсом чувствуешь тепло её души; и знаешь без знания, что долгие годы там царила лишь леденящая пустота давней, непоправимой утраты. И ответным, тёплым толчком поднимаются - раскаяние, и желание послать к хаосу всю хваткую настороженность политика, открыться безраздельно: помоги, защити меня - от меня самого! Известно ведь и тебе, каково метаться в отчаянных поисках опоры, цели, смысла; безнадёжно, исступлённо, выдираясь изо всех жил... не от себя ли и ты бежала - в мою Реализованную Вероятность? Неприкаянный неприкаянного всегда поймёт, не так ли?!
Глубокая ночь - пора откровенья... но признаться - в таком?
Нет, Шейла. Пусть близки мы друг другу, как, быть может, никто во всех измерениях, - непреодолимы барьеры меж нами. Увёртки, недомолвки, околичности, насмешливый цинизм, - вот неизбывный наш удел...
– Позвать Эндо? он ваш Наставник, да и психотерапевт компетентней иных...
– чуть слышней дыхания произносит Шейла, бывшая Пришелица Ниоткуда, ныне конфедератка-отщепенка.
– Не слишком ли людно станет в уединённой моей келье - в столь неурочный час?
– едва ли звучней отзывается Аррк Сет, бывший узурпатор-неудачник, ныне Пришелец Ниоткуда.
Что он мелет, идиот, сон с ночью перепутав?! почти непристойный намёк...
Маленькая твёрдая, прохладная ладонь опускается на его ещё покрытый испариной лоб - не первое ли неслучайное прикосновение за всё их знакомство? Коварно, без предупреждения кровь опять вспыхивает расплавленной магмой - уже наяву: мгновенная реакция, не предусмотреть, не обуздать! И никакое силовое поле не стоит между ними... только невесомое покрывало, да коротенькая туника, да ночь одна на двоих...
Ночь с новым кошмаром: по лезвию бритвы над пропастью... или - с продолжением прежнего?