Реальность

МаксВ

– А как же тогда они вышли?

Греналин улыбнувшись, протчнула к нему раскрытыю ладошку, и улыбнувшись, ответила:

– Так они ведь не живые. Они оба – фантомы.

– Это как? Призраки, что-ли? Но я ведь разговаривал с этим, как его – Алоизом? Помнишь, рассказывал ещё.

– Ну конечно, помню. Я и объясняю тебе – они не живые. А их видимый облик, это – обратная проекция. Её Клюв наводит.

– А как это?

– Ну, знаешь, бывает иногда – ты смотришь на дороге перед собой, и видишь лошадь с развевающейся гривой. Даже замечаешь,

как она двигает ногами, будто сейчас тронется с места. Но когда приближаешься, то понимаешь, что это совсем даже не лошадь, а какой-то кривой ящик, который стоит около небольшого дерева. Бывало что-нибудь подобное?

Филипп наморщил лоб:

– Если подумать, то, наверное, можно вспомнить. Не лошадь, конечно, но как-то помню – принял шляпу на шкафу за кота.

– Ну вот, значит понял. Но ты же был уверен, что это кошка?

– Кот.

– Да, конечно же, кот. Так был уверен?

– Ну да.

– Вот и с ними то же самое. На самом деле эти двое – вообще неведомо что, но ты считал это неведомое за толстого потного человека с портфелем в руке. Так Клюв тебя убедил. А ты просто не умел правильно смотреть. Так что повторю – отсюда выйти невозможно. Ты, может быть, сейчас где-то в лесу, в медвежьей берлоге лежишь. Живой. Но на самом деле ты – в Загорье. Ты же здесь?

– Но как так получается?

Рыжая соскочила со стула, и принялась кружиться по комнате. Затем остановилась, и тыча пальчиком на Филиппа, громко засмеялась:

– А-а! Да шучу я! Здесь ты! Вот – поверил! Ну ты и чудила!

Копарь с усилием улыбнулся:

– Да с вами тут хоть во что поверишь.

Просмеявшись, веселушка снова забралась на стул:

– Вообще-то здесь – нормально. Уютно, хорошо. Я только в холоде сижу. Но ничего – покойнички мне про жизни свои рассказывают. Ну, когда живые ещё были. Интересного много. Иногда весёлые байки бывают. А теперь вот с тобой языки чешем. Ты спрашивай чего-нибудь – я ведь про всё на свете знаю, что хочешь могу объяснить. Ну, или какую-нибудь историю рассказать. Хорошо?

Собеседник кивнул:

– Ладно.

Греналин снова соскочила со стула, и подошла близко:

– Филиппок, теперь моя очередь спрашивать. Готов?

– Конечно, давай.

– Ты видел куда змей прячется, когда из тебя выходит?

– Ага, вон в тот угол заползает. А почему ты спросила?

– Мне это всегда нужно знать. Ладно, на сегодня хватит, ухожу. Дела ещё есть, хоть я и синяя клумба.

Сказав это, Рыжая развернулась, и молча вышла за дверь, не успел Филипп и рта раскрыть.

Глава 13. Котята

Глава №13. Котята

Этот день начался как обычно, ничем особенно не отличаясь от других, прошедших до него.

На работе Филипп появился как всегда – рано. Зайдя в кабинет, сразу включил небольшую электроплитку, набрал в турку воды из чайника – решил сварить кофе. А за дверью уже было слышно рабочий, деловой шум. Хозяин кабинета прислушался – Эдик спорил

с электриком Семёном о способе крепежа к потолочной балке верхушки декорации дуба:

– Это нужно обязательно!

– Никуда дуб ваш не денется, устоит!

– Семён, ты совсем дурак? На него ведь ребёнок будет влезать! А после под дубом битва будет, могут задеть. Дерево просто необходимо закрепить!

Тут к их спору присоединился Лёва:

– Сеня, послушай, по той балке проходит силовой кабель, а мы закон Ома не изучали, значит, топать тебе! Ты же – электрик! Чего боишься – там же перилина по настилу идёт. Держаться можно спокойно. Намотаешь цепь на три оборота, потом звенья на болт посадишь, и всё!

– Эдуард Александрович, Лёва, вот если вам надо, то вы и ползайте там сами, а я – не Бэтман, летать не умею!

Поняв, что без его прямого участия он будет слушать эту перепалку до бесконечности, Филипп выключил плитку, взял в руку «посох», как назвала его трость Зина, и похромал на сцену. Когда подошёл к спорившим, эти трое уже перешли в своей беседе на откровенный «ненорматив», и ситуация перешла в стадию обмена взаимными оскорблениями, что не могло привести к добру. Мнение посредника стало необходимым. Оказавшись рядом со спорщиками, он картинно ударил тростью в доски пола, и голосом Деда Мороза остановил дискуссию:

– Всем тихо быть отныне!

Троица, только что производившая впечатление репетиции озвучивания восточного базара, резко притихла, и Филипп решил не упускать доставшуюся инициативу:

– В чём дело? С ума сошли?

Первым в разговор вступил Лёва:

– Андреич, тут такая штука – дуб не закреплён, и шатается. И он важное действующее лицо в спектакле на ближайшие полгода. Необходимо застропить макушку к балке, что во-он, видишь, где проходит?

Тут он задрал голову вверх, и указал рукой на нужную точку:

– И вот в этом месте нужно намотнуть цепь. Ну и заболтить, чтоб держалась. А после уже завести за неё трос от верхушки, ну что на дереве, видите? Его поставщики уже за балку перебросили, когда дерево это ставили.

Сёчин пожал плечами:

– И что? Почему работа встала?

Своё мнение высказал Эдуард:

– Да этот монтёр великокняжеский ссыт на верхотуру лезть!

Семён схватил его за лямку комбинезона, и потянул на себя:

– Кого ты монтёром обозвал, ты, пенёк трухлявый, да я сейчас тебе «коротыш» на печени замкну!

Перехватив трость за середину, Филипп помахал набалдашником между спорщиками:

– Всё-всё, брейк! Семён, по какой причине отказываешься?

– Филипп Андреевич, по балке проходит силовой кабель, и на это место, где цепь наматывать, сперва нужно изоляцию сделать. Я на такой высоте монтажным работам не обучен, и за свою зарплату нести ответственность не собираюсь! Платят мне не за это!

Сёчин, взглянув наверх, удивлённо спросил:

– А что вы спорите, чуть до драки не дошло – вон же монтажник ещё есть, попросите его. Ему это на раз-два!