Реальный мир
Шрифт:
Как этот худой парень смог убить свою мать? Говорят, что он забил ее до смерти, но можно ли такими худосочными руками убить здоровую женщину? И что испытывает человек, когда убивает другого, особенно свою мать?..
Я боялась Червяка, но все же знала, что не смогу не спросить его о многом.
Червяк указал на видневшийся впереди торговый центр:
– Пошли туда, там прохладно.
Я шла за ним, глядя во все стороны, подобно приехавшему в город туристу. «В торговом центре он не сможет меня убить», – успокоилась я.
Червяк указал подбородком на дешевую
– Когда узнал, что вы приезжаете, я помылся в бассейне и в той лавке купил футболку за 480 иен и брюки за 300 иен.
– И сколько сейчас у вас есть денег?
– Почти ничего не осталось. Было 20 тысяч, но все истратил.
– А на что?
На мой вопрос Червяк не ответил.
– С едой и ночлегом я кое-как справляюсь, но вот помыться негде. Общественных бань здесь почти нет, но если и найду такую, то меня не пустят, так как я слишком грязный. Теперь я понял, почему от бездомных так пахнет. Их ведь не пускают в общественные бани. Если бы решить эту проблему, то можно спокойно всю жизнь быть в бегах.
– Но вы же не сможете скрываться всю жизнь?
– Вы так думаете?
Неожиданно Червяк обернулся и посмотрел мне в лицо. Острый, умный взгляд. Он напомнил мне парня, которого я так любила и который предал меня. Иногда он тоже так смотрел на меня. Где-то в глубине души у меня зародилась и стала подниматься волна гнева. Я его все еще так ненавижу!
Я молчала, и Червяк вновь спросил:
– Почему вы думаете, что я не смогу долго скрываться?
– Так попробуйте, если думаете, что сможете.
– Я и попробую.
– Но вряд ли сможете всю жизнь. Ведь вам всего лишь семнадцать.
– А вы, наверное, уверены, что ваша жизнь будет очень долгой?
От неожиданности я остолбенела.
– Да, я думаю.
– У всех складывается по-разному, – философски прокомментировал Червяк и первым вошел в торговый центр.
Это было огромное здание с кинотеатром внутри. В середине стояла бронзовая скульптура, изображавшая переплетающиеся фигуры ангелов, на окружающих ее скамейках сидели, тесно прижавшись друг к другу, парочки, по виду – старшеклассники. В расположенном поблизости автомате я купила банку холодного чая, затем, немного подумав, еще одну – для Червяка. Усевшись на одну из скамеек, Червяк принял предложенный ему чай как нечто должное.
– Из сидящих здесь людей вряд ли кто-нибудь может поверить, что я убил свою мать. Как ни странно, моя фотография не появлялась в газетах, а только в Интернете. Вы пользуетесь Интернетом?
– Только через мобильник, – я показала свой складной телефон. – Компьютера у меня нет.
Сидевшая рядом с нами парочка перестала целоваться и направилась к выходу.
Воспользовавшись тем, что мы остались вдвоем, я спросила:
– Почему вы убили свою мать?
– Я забыл почему. Причины не имеют значения. Важнее всего то, что, совершив это, перемещаешься в другой мир и начинаешь жить там, в другом мире, и то, что ты при этом думаешь о том мире, который покинул. Понимаете, что я имею в виду?
– Ничего не понимаю. Перестаньте говорить так пафосно.
Червяк,
– Странно: женщины сами любят важничать, но сердятся, когда это делают другие. В этом есть какая-то непоследовательность.
– Наоборот, было бы странно, если бы во всем была последовательность.
Мне нравилось вести подобные разговоры, они как-то возбуждали меня. Хотя Червяк внешне никак не выглядел привлекательным, но он, похоже, был склонен к размышлению о многих вещах. Что особенно интересно, после убийства матери он, как считает сам, переместился в другой мир. Поэтому сам факт беседы с подобной личностью волновал меня. Мне было любопытно: насколько я смогу противостоять ему на основе своего собственного жизненного опыта?!
Меня ожидала жестокая схватка.
– Так вы не собираетесь вернуться домой? – спросила я.
– Я собираюсь разок еще побывать дома и иногда подумываю, где достать для этого деньги. Но это потом, я еще немного побуду в бегах. Я должен набраться опыта выживания… – Червяк вытянул свои худые ноги и уставился на потолок. Куполообразный потолок торгового центра состоял из витражей, на которых были изображены различные достопримечательности города. Лучи летнего солнца, пробиваясь сквозь витражные стекла, окрашивали белый пол в грязные тона.
– А зачем хотите вернуться?
– Хорошо бы убить и отца тоже. – Червяк бросил взгляд на меня: – А у вас есть кто-нибудь, кого вы хотели бы убить?
Не отвечая, я задумалась. Можно было бы убить того парня, который посеял во мне недоверие ко всем мужчинам. Интересно, где он сейчас и что делает? Обида и крушение всех надежд, которые я тогда испытала, изменили меня навсегда.
– Думаю, что да.
– А почему вы хотели бы его убить? Не потому ли, что, пока он жив, вы продолжаете страдать, а с его смертью почувствуете себя лучше?
– Не знаю, – покачала головой я. – Если он умрет, я, наверное, почувствую себя лучше, но мне все равно будет жаль, что я так и не смогла ему отомстить, заставив страдать и сожалеть о том, что он совершил огромную глупость, предав такую хорошую девушку.
– Так рассуждать слишком наивно. Если его полностью не стереть с лица земли, то не исчезнет и та чернота, которая из-за него образовалась в вашем сердце.
– Но если его убить, она все равно не исчезнет.
– Исчезнет! Вы так говорите, потому что чернота в вашем сердце еще недостаточно густая. Чем гуще она будет становиться, тем острее окажется необходимость избавиться от нее.
Мне показалось, что у Червяка что-то неладное с головой, стало как-то даже страшно.
– А вам совсем не жаль свою мать? Вы ведь сами ее и убили.
В этот момент громко зазвонил телефон. Это был Тэру:
– Кирарин, ты где? У тебя все в порядке?
– Все в порядке. Я сейчас в торговом центре около станции…
– Я сажусь на поезд линии Такасаки. Когда приеду – позвоню.
Тэру приезжает!
Я с облегчением вздохнула и открыла сумку, чтобы положить туда телефон. Червяк неожиданно протянул руку и схватил его: