Ребенок Черного Лорда
Шрифт:
Элла поднялась со скамьи и направилась к постройке неподалеку от роддома. Она не знала, чем раньше было это полуразрушенное помещение, да и это было неважно. Главное — в нем можно было скрыться от посторонних глаз. Женщина вернулась к скамье. Она посмотрела на практиканта, словно пытаясь раскусить его взглядом и понять, что находится внутри.
— У тебя есть девушка? — уверенно спросила Элла.
— Что? — удивился Юрий.
— Девушка есть?
— Нет.
— Отлично. Жди здесь, — приказала Элла и направилась в сторону аптеки.
Элла стояла в заброшенном доме, упираясь в облезлую стенку руками. Ее сумка лежала рядом. Юрий без устали просовывал член в чавкающее влагалище
«Надо же, первая попытка — и такая удача», — подумала Элла. Половой орган Юрия имел внушительные размеры, Элла убедилась в этом еще раз, когда решила отсосать член в знак благодарности. В колени впивались мелкие камешки, но Элла не жаловалась. Единственная боль, которая стоила внимания женщины, сосредотачивалась повыше. Ее рот не мог вобрать больше половины члена, при этом Элле казалось, что еще чуть-чуть и улыбка станет шире за счет разорванных уголков рта. Юрий хотел доставить Элле дополнительное удовольствие, поэтому крутил соски цепкими пальцами. На руки Юрия попадало молоко, оно стекало по животу женщины и пряталось в золотом треугольнике волос, затем бежало по губкам и немного щекотало анус.
Элла поднялась с колен в полной решительности отблагодарить Юрия как следует. Она резко наклонилась и развела ягодицы в стороны, приглашая Юрия посетить и эту дырочку. Увидев, что кольцо ануса легко размыкается, Юрий не стал отказываться от подарка.
В первые секунды Элла пожалела, что решилась на такое, поскольку член Юрия был почти вдвое толще, чем у Дэна. Юрий постепенно протискивал головку и хватал руками груди Эллы. Он начал активно доить женщину и тем временем делал поступательные движения бедрами, все глубже всаживая член в попку.
Юрий курил следующую сигарету и задумчиво наблюдал за удаляющейся женщиной. Она шла неуверенно, ноги Эллы подрагивали, руки безвольно висели вдоль тела. Сумка так и осталась лежать в тени развалин. Элла не хотела брать с собой воспоминания об этом месте. Она улыбалась миру, каждую минуту облизывая уголки рта. Он до сих пор побаливал, как и анус. Только нижние губки сладко трепетали, ощущая тепло.
— Помогать дамам — мое призвание, — лукаво улыбнулся Юрий и взглянул на беременных, сидевших на соседней лавке. Они мило беседовали, не обращая внимания на практиканта. А Юрий так и представлял, как может помочь им стать счастливее. Как он обхаживает сразу две попки, как эти два улыбчивых ротика дерутся за его член, наперебой обсасывая головку.
— Юрий, зайди ко мне, — послышалось со стороны входной двери. Практикант перевел взгляд на Алевтину Эдуардовну: на ее круглый живот, большие груди и сверкающие глаза. — Мне нужна помощь — нетерпеливо продолжила Алевтина. — Юрий вздохнул. Выкинув окурок в урну, он пошел к Але.
— Почему бы не помочь, — загадочно произнес Юрий. Ему выдался неплохой шанс узнать об Алевтине Эдуардовне больше.
Глава 8. Даяна
Банановая потемневшая кожура лежала на животе молодой женщины. Тем временем Даяна увлеченно читала журнал и пила вино из пивной кружки. Голова Даяны приятно шумела, а руки лениво переворачивали красочные листы глянца. В бок впивались крошки от сухариков и чипсов. Даяна не следовала рациону беременных — ей не хотелось гонять по маркетам за полезными овощами и кашками.
Даяна считала, что приготовление пищи — пустая трата времени. Она мечтала о днях, когда вся еда будет продаваться в тюбиках или таблетках, при этом стоить копейки. Тогда можно насыщаться за несколько минут, посвящая остальное время чтению, играм,
Раньше Даяна была послушной девочкой. На нее возлагали большие надежды, поэтому не забывали поколачивать для профилактики. Даяна проводила долгие часы на коленях перед непрочитанной книгой, дневником с посредственной оценкой. Ее ругали за крошки на полу, заставляя подбирать каждую практически микроскопическую соринку. Девочке влетало за косой взгляд на мать, за любое слово, вставленное в тираду под названием: «Из тебя ничего не выйдет, ты станешь наркоманкой, проституткой и сдохнешь под забором…».
Теперь она может сама распоряжаться своей жизнью, которую родители называли дерьмом. Даяне было все равно. Она перестала чувствовать боль, в душе зрело только раздражение. Мать тоже читала нотации лишь по привычке. Она не верила, что ее дочь когда-то сможет стать человеком. Она жила своей правотой и использовала самые разные рычаги давления, начиная агрессивными действиями, отборным матом и заканчивая слезами и шантажом.
Даяне больше всего запомнились два случая. В первом ей была отведена роль посланца, во второй раз она выступила только свидетелем. Мать отправила дочку сказать отцу, что она покончила жизнь самоубийством. Даяна смотрела на мать и плакала. Она видела, что милая мамочка держит лезвие. Малышка знала, что может случиться дальше. Она умоляла маму не делать ничего, но женщина только материла Даяну, приказывая ей отправляться к отцу.
Женщина прогоняла это воспоминание, как могла. Но оно прописалось в ее памяти, до сих пор вызывая дрожь во всем теле. Даяна помнила, как бежала к отцу, боясь, что опоздает. Как ее побелевший папа ломал двери в ванную комнату. Она с ужасом смотрела на руки мамы. Руки были целыми. Тогда малышка заглянула маме в глаза. Она хотела успокоить мамочку, вытереть ей слезки, но осеклась. Глаза матери просто потрясли малышку. В них не было боли обиды, слез отчаянья — только торжество. Так светятся лица людей, которые гордятся, что смогли победить других. Именно так смотрел на Даяну Влад, когда выиграл у нее двести наклеек. Такое лицо было у Вероники, когда отец привез ей куклу — мечту всех девочек.
Второй случай научил ее бояться отца. Родители посмотрели бокс и делали вид, что они на ринге. Мама весело подскочила к отцу и нанесла ему удар, но видно не рассчитала силу. Папа снова побледнел. Даяна подумала, что он испугался, но это была другая бледность — выражение ярости перед атакой. Мама поняла это раньше. Она хотела перевести все в шутку, поэтому продолжала смешно прыгать перед отцом, выкрикивая: «брэк-брэк».
Наверное, папа не знал значение команды. Как только мама это произнесла, отец одним ударом стер ее улыбку. Голова мамы отшатнулась назад. Она схватилась за лицо и присела на пол. Девочка увидела, как за секунду может смениться выражение лица, как улыбку смывают слезы.
Эти два случая были для Даяны болезненными уроками жизни. Мать за дверями ванной комнаты научила девочку, что не все, кто выглядит как жертва, являются ею на самом деле. Урок от отца был более очевидным и страшным — даже близкий человек может нанести неожиданный удар, не пожалев твоих чувств и семейного счастья.
Даяна не доверяла людям. Она придумывала себе друзей. Ее не интересовали идеальные личности, наоборот — она любила разноплановых героев: добрых и злых, язвительных и приятных в общении, циников и романтиков. Они не боялись показывать раздражение, слабость, не жалели для других позитивных эмоций. Они были настоящими, что выгодно отличало иллюзии от реальных людей.