Ребенок для лучшего друга
Шрифт:
Но это должно было когда-то случиться. Я достала из конверта сложенный вдвое листок, развернула его и принялась внимательно читать. С одной стороны, боялась пропустить что-то важное, а с другой – прочитать то, что меня совсем не обрадует.
«Катюша, – так начиналось послание. – Я никогда не позволил бы себе чем-то обидеть моего преданного друга. Эта ночь для меня такая же неожиданность, как и для тебя. Но все, что произошло между нами, я навсегда запомню, сколько бы мне ни осталось жить.
Ты волшебный, очень добрый и ласковый человечек,
Я не смог все это сказать тебе все это лично, потому что я трус. Увидев тебя рядом этим утром, я испугался. Испугался твоего взгляда, твоего осуждения! Я всегда буду помнить о тебе. До самой своей смерти».
Я сама не заметила, как начала плакать. Слезы катились по щекам, падали на исписанный ровным почерком лист, размывая чернила. В этом письме мне давался от ворот поворот, но сделано это было так, что я просто не могла злиться на Макса. Я только оплакивала свои чувства, которые до конца дней так и останутся только моими, неразделенными.
Письмо окончательно выбило меня из колеи, и теперь напиться захотелось мне. Я вернулась к ребятам, которые жарили на костре мясо. Рита и Никита весело болтали, а Степа с хмурым видом переворачивал ароматные куски.
– Снова к своему озеру ходила? – улыбнулась подруга.
– Ты же знаешь, как вода на меня влияет!
Я подошла к столу и налила себе полный бокал вина. Степа подозрительно на меня посмотрел, но от комментариев воздержался, за что я была ему крайне благодарна.
Один за другим бокалы с красным полусладким оказывались во мне. С каждым глотком становилось все спокойнее, веселее. И хмурый Степа не казался уже таким злым. Да и шутки ребят стали гораздо веселее.
Пусть мы остались здесь вчетвером, но это не помешает провести отличные выходные.
Уже не совсем уверенным шагом я направилась к дому и вынесла колонку. Музыка наполнила двор. Тут и мясо подоспело. Мне как раз нужно было поесть. Сквозь алкогольную пелену я и сама поняла, что сильно напилась.
Но останавливаться на достигнутом не собиралась. Еще несколько бокалов, и меня потянуло танцевать, тем более что заиграла романтическая мелодия. Никита подхватил Риту и увлек в танце. Мне же партнер не предполагался, да и в таком состоянии не очень-то он был и нужен. Я схватила со стола свой бокал и закружилась вместе с ним в ритме музыки.
Но Степу такой танец не устроил. Он забрал у меня веселящий напиток, обхватил сильной рукой талию и неспешно повел в танце. Я чувствовала горячие пальцы даже сквозь спортивный костюм. Они заставляли меня дрожать то ли от страха, то
Учащенное дыхание партнера по танцу разжигало в крови огонь, который со скоростью света распространялся по венам. Стало жарко, в компании этого человека категорически не хватало воздуха, я старалась набрать его в легкие как можно больше. Но с каждым вдохом касалась мужчины, а он едва ощутимо содрогался, будто я бью его током.
Внезапно Степа наклонился. Я ощущала его дыхание, близость, хотела ощутить его губы на своих. Мне сейчас было так хорошо и грустно одновременно, что очень хотелось почувствовать себя нужной и желанной.
Я сама преодолела последние несколько сантиметров между нами, сама прикоснулась к его губам, сама начала поцелуй. Мгновение спустя он ответил на мои действия и взял процесс в свои руки. Тело горело огнем, а мне все казалось мало.
Я хотела большего: его целиком. Знала, что завтра будет стыдно, но сейчас оставались только инстинкты, которые вели к недостойным поступкам.
Из груди вырвался стон удовольствия. Я чувствовала руку мужчины, которая уже добралась до обнаженной спины. Готова была наброситься на него прямо здесь, на глазах у Риты и Никиты.
Но мелодия закончилась, и из этого сладкого плена меня вырвала недоумевающая подруга.
– Ты что творишь, Катюша? – шикнула она, когда увела в сторонку.
– Запиваю свое горе! – отмахнулась я.
– А Степа здесь при чем?
– А нечего меня целовать! – нагло ответила я, все больше теряя над собой контроль.
Но Ритины слова меня немного отрезвили. Я действительно сейчас его использовала. Только вот для чего? В этом я еще не разобралась. Хотела насолить Максу? Но ведь его здесь нет, и он ничего не увидит. Тогда зачем весь этот спектакль? Поодаль от Степы думать получалось проще, тело уже не вело разум, а наоборот.
Даже когда Рита снова ушла к своему парню, я так и осталась стоять на месте, осознавая, что я могла совершить очередную ошибку. Странным образом в последнее время только и делаю, что совершаю их одну за другой. От грустных мыслей наступила апатия, и захотелось спать. Я легла прямо здесь, на качелях. Не хотелось идти в душный дом.
Глаза сами собой закрылись. Сквозь неглубокий сон чувствовала, как меня накрыли теплым пледом, но сил разлепить веки не осталось.
– Спасибо! – прошептала.
И получила целомудренный поцелуй в лоб. Значит, накрыла все же Рита.
Мне снился Макс, снилась наша ночь. Я еще раз прожила все, что случилось, а затем проснулась и снова пережила то, что было с утра.
Голова кружилась, меня тошнило. Сказался алкоголь, который я пила без удержу. Я даже поднять голову не смогла, она напоминала гирю: тяжелую, увесистую.