Ребёнок магната. Не.Разлучные
Шрифт:
— Я не хотела так поступать тогда, — отстранившись, шепчет Мика виновато. — Я даже думала дождаться, пока ты в себя придешь, и извиниться. Потом испугалась, что разозлишься. И решила просто уйти. Но… Гравировку на часах увидела, — совсем сипло произносит. — Ну и… — прячет взгляд.
«Яну с любовью», — усмехаюсь мысленно. Глупый ёжик.
Но мне нравится, как она все больше раскрывается передо мной. И в то же время спугнуть боюсь.
— Ревнивая, значит? — беру ее за талию, впиваюсь пальцами в полотенце.
— Не
Наклоняюсь к ней, целую в маленькое плечико, веду носом по тонкой шее.
— Мне эти часы мама подарила, — шепчу на ухо. Доверие за доверие. — Так что в ту ночь я потерял сразу две ценности: память о ней и… тебя, — всматриваюсь в ее милое личико.
Сама на себя Мика сейчас не похожа. Не грубит, не отталкивает, лишь пушистыми ресницами хлопает — и телом идеальным ко мне льнет.
— Еще вопросы? — бросаю смело, но мгновенно жалею об этом.
— Есть что-то, о чем ты должен сказать мне? — бьет под дых.
— Нет.
Ничего из того, что тебе следует знать, маленький ёжик. И чего бы я не смог решить самостоятельно…
— Ян, все ведь закончится здесь? — выдает она неожиданно, отклоняя голову и в глаза мне заглядывая. Серьезно так, хмуро и немного грустно.
— Почему это? — недоуменно поднимаю брови.
Ошибаешься, ёжик. Все только начинается. Ты моя, и я каждого порву за тебя.
И прежде… Сделаю пару звонков в Россию, чтобы подонок Игнат не вышел досрочно. Будет он у меня на особом контроле. И никого больше близко к моей женщине не подпущу. Мика не должна бояться — со мной безопасно.
— Слишком хорошо, чтобы долго продлиться, — заявляет она с прохладой в голосе. Опять броней своей покрывается, иголки выпускает, но я не боюсь поколоться. — У меня так не бывает.
— Со мной будет, — убеждаю Мику я, хотя слабо понимаю, как обещание выполнять буду. Не потерять бы ее шаткое доверие.
Подумаю потом об этом, а пока… обнимаю ёжика. Руки сами скользят по ее спине вниз, задирают полотенце, под которым ничего нет.
Хочу ее опять, будто не было ничего минувшей ночью.
Моя одержимость.
Веду ладонями по бедрам, попку сжимаю. Слышу слабенький стон. Мика дергается, когда я касаюсь ее слишком откровенно.
— Больно еще? — убираю руки к чертям. Идиот озабоченный.
— Немного, — говорит еле слышно и голову опускает.
— Тогда беги, глупый ёжик, — целую ее в лоб. — Потому что я себя рядом с тобой не контролирую.
Но ухожу сам. От этого сладкого греха подальше. Хлопнув дверью, оставляю Мику одну. Смущенную и растерянную.
Наспех одеваюсь, собираю вещи. И жду Мику в гостиной, нервно на часы поглядывая. Нам еще к ее сестре заезжать. Можем опоздать на самолет. Но торопить ёжика — это подписать приговор нам обоим.
— Слушаю, Марк, — отвечаю начальнику службы охраны.
— Пану Адаму плохо было ночью, но уже все обошлось, — выпаливает, как пулемет, чтобы я не успел испугаться.
— Так, врачи из списка на месте? — выпрямляюсь я и телефон крепче сжимаю.
— Да, конечно, вызвали сразу, — рапортует Марк.
— Я вернусь уже к вечеру, — заверяю его и, подумав, добавляю. — Не один. Так что поручи комнату подготовить на втором этаже. Возле детской…
Думаю, Мике понравится. Она будет рада жить через стенку от Даниэля.
— Но… сейчас… — мнется Марк. — Там Пани Левицкая…
— Какого черта она вообще в особняке делает? — рычу и подрываюсь с места. — Что я тебе говорил?
— Приехала, когда пан Адам заболел. Она за ним ухаживает сейчас, — оправдывается он.
Понимаю, что это была воля деда, а ему перечить бесполезно. Но, мать их всех, я же приказал!
— Минус половина зарплаты, Марк. Еще одна ошибка — и я полностью сменю службу охраны, — угрожаю серьезно.
— Виноват, но…
Обрываю звонок, потому что из комнаты Мики доносится возмущенный вопль. Взметаюсь по лестнице вверх, распахиваю дверь и подлетаю к ёжику.
— Ян! — она шипит на меня, как дикая кошка. — Ты зачем телефон мой вчера отключил??? — тычет дисплеем мне в нос. — Тридцать пропущенных от Даны и сообщений куча, — лихорадочный вздох. — Она. Нас. Убьет!
Глава 9
Доминика
— Ты никуда не поедешь, — визжит Дана над ухом, пока я вещи собираю. — Не отпущу! — морщусь от ее звонкого голоса.
— Сеструль, милая, я все решила…
— В прошлый раз ты тоже так говорила, — меряет шагами пол. — А потом вернулась еле живая! Эти твари опять что-нибудь с тобой сделают, — воинственно смотрит на Яна и руки в бока упирает.
— Послушайте, Дана, — вступает в разговор он. — Я обеспечу абсолютную безопасность Мике и…
— Ты вообще молчи! — тычет в него пальцем зло. — Сначала допустил, что Мику чуть не убили…
— Дана! — становлюсь между ними.
Начинаю за Яна бояться. И удивляюсь сестре. Ее будто подменили: всегда тихой была, а теперь нападает, как тигрица.
— …а потом бросил на три месяца и забыл, — заканчивает фразу, через мое плечо Яну выкрикивая.
— Не бросил, — раздражается он и поясницы моей ладонью касается. — Все это время Мика под присмотром была. За ней следили мои люди.
— Вот! А я говорила! — победно вскрикиваю. — Мне не показалось, — и на Яна оглядываюсь, хмурюсь. — Только первую неделю, — уточняю.
Не знаю, что меня раздражает больше: сам факт слежки или то, что она прекратилась, будто я не нужна Левицкому стала.