Ребёнок от босса. Научи меня любить

Маар Чарли

– Я ничего... плохого... не делала...

– Правда? Ты совсем тупая, сучка? Может, папе твоему позвонить? По его ремню соскучилась? Или ты кулаки предпочитаешь? Я ему завтра обязательно выскажу насчёт твоего поведения. Он мне обещал послушную покладистую сучку. Я его бизнес со дна болота не просто так который год вытаскиваю.

Слышу, как звякает пряжка ремня на его брюках.

– Ложись давай. Жопу к верху. Как я люблю. Будешь отрабатывать за сегодняшний вечер.

– Не надо... Пожалуйста...

– Закрой рот. Он у тебя открытым должен

быть только тогда, когда я тебе за щеку наваливаю, либо когда я вопросы тебе задаю. Во всё остальное время молчи.

– Пожалуйста... Не на...

– Заткнись!

Размах. Новый удар!

С визгом я подскакиваю и в панике оглядываюсь по сторонам. Кто-то крепко меня держит. Ренат. Это Ренат. Он снова здесь. Он здесь... Нет... Я не хочу! Не хочу больше мучиться!

– Инна? Инна?! – раздаётся знакомый низкий голос над ухом. – Проснись. Это я. Я. Слышишь?

Мне кое-как как удаётся сфокусировать взгляд на мужчине, сидящем рядом на постели и удерживающим меня за плечи. Глеб. Это Глеб, а не Ренат. Я в его квартире. В своей комнате. Чувствую запах его духов. Рената здесь нет. Нет. Это был просто сон. Всего лишь кошмар.

Поднимаю руку и дрожащими пальцами вытираю слёзы с глаз.

– Глеб...

– Ты как, нормально? Ты кричала. Перепугала меня до смерти, Инна.

– Я... – выдавливаю еле-еле, потому что в голове всё ещё звучит голос бывшего мужа и ужас сна не отпускает. – Я... в норме. Просто приснился кошмар.

Вздрагиваю и машинально хватаюсь руками за плечи Воронцова, который продолжает удерживать меня плотно прижатой к своему телу. Только сейчас я замечаю, что Глеб полностью одет, а мои дрожащие пальцы цепляются за ворот его куртки.

Будто в тумане перевожу взгляд на окно. Темно. Ещё ночь. Почему он одет?

– Может, чай принести или воды?

Фокусирую взгляд на его встревоженных глазах. Пытаюсь сообразить, о чём он спрашивает, но адекватную мыслительную деятельность словно отключили, поэтому вместо ответа я спрашиваю.

– Почему ты в куртке, Глеб?

Глава 72

Глава 72

Растерянно обвожу Воронцова взглядом, постепенно возвращаясь в реальность. Куртка Глеба, к которой я всё ещё крепко прижата, холодная. Значит, он только что вернулся.

– Ты… куда-то уходил? – спрашиваю, чтобы подтвердить свою догадку.

Ёрзаю у мужчины на руках, бросаю взгляд за его спину и смотрю на настенные часы, показывающие три часа ночи. Откуда можно было вернуться в такое время?

– Я уезжал по работе. С производства позвонили. В одном из цехов произошло короткое замыкание. Было возгорание, пришлось ехать решать вопрос.

Одна рука Глеба сжимает моё голое бедро, а вторая всё ещё лежит у меня на спине, и он машинально гладит позвонки кончиками пальцев. Это успокаивает.

Я знаю, что надо слезть с его коленей, на которых я и так сижу непозволительно долго, но не могу себя заставить этого сделать. Ужас ночного кошмара всё ещё не отпускает. Такое ужасное, отвратительное состояние, когда

ты вроде бы проснулся, но как будто всё ещё находишься одной ногой там, во сне. Реальность словно раздваивается и невозможно понять, что было на самом деле, а что является всего лишь иллюзией больного воображения.

Правда, в моём случае всё реальность. От начала до самого конца. И то, что мне приснилось, это не моя фантазия. Это воспоминание. Одно из тех, что я с таким трудом пытаюсь вычеркнуть из своей памяти.

По началу, мне такого рода сны снились почти каждую ночь. Это был очень тяжёлый период. Иногда казалось, что я никогда от этого не избавлюсь, Что моя психика травмирована окончательно и бесповоротно. Но, со временем, вроде, всё начало постепенно налаживаться. Я приказала себе не думать о прошлом. Начала с чистого листа. В последнее время эти кошмары вовсе прекратились. Я уже решила, что освободилась и они никогда больше не вернутся. Видимо, ошиблась…

– Тебе холодно? – Глеб опускает голову, чтобы заглянуть мне в лицо, и я чувствую, его колючую щетину на своей щеке. – У тебя мурашки на коже.

– Немного…

Теснее прижимаюсь к мужской груди. Всё ещё чувствую мокрые дорожки на своих щеках. Меня всё ещё бьёт дрожь. То ли от холода, то ли от страха.

Кажется, будто где-то совсем рядом поджидает угроза. Будто надвигается что-то нехорошее, страшное… И только у Глеба на руках почему-то спокойно. Как на своём личном островке безопасности.

От него пахнет одеколоном смешанным с запахом табака и алкоголя. Это кажется странным. Он же вроде ездил по работе. Тогда откуда запах спиртного…

Хочется просунуть руки под его куртку и коснуться голой кожи, чтобы согреть ладони, но я не решаюсь этого сделать. Но утыкаюсь лицом в его горло и веду по нему носом. Хочу сильнее почувствовать его запах, потому что кажется, что это поможет мне успокоиться и окончательно убедиться, что я проснулась и всё хорошо.

Чувствую, как дёргается кадык под моими губами, а рука сильнее впивается в бедро. А у меня самой от этого внизу живота взрывается что-то горячее.

Резко задираю голову, чтобы посмотреть Глебу в лицо, но не рассчитываю, что его голова всё ещё опущена. Наши губы соприкасаются и моё сердце, которое казалось и так грохочет после кошмарного сна, разгоняется ещё стремительней.

Хочу тут же отстраниться, но мужчина быстро перемещает ладонь с моей спины на затылок и прижимает к себе, не давая отвернуться.

Нервно сглатываю, смотря боссу в глаза, которые в темноте выглядят ещё более чёрными, чем обычно.

Ощущаю его тяжёлое горячее дыхание на своих губах и кровь моментально приливает к голове, оглушительно грохоча в висках. Озноб сменяется жаром, но мурашек на моей коже почему-то становится ещё больше. Особенно в тот момент, когда я чувствую, как Глеб осторожно ведёт кончиком горячего языка по моим губам. Медленно, очень медленно раздвигает их, проталкивает язык мне в рот и я вздрагиваю, как от разряда тока, когда он касается моего языка.