Ребенок от убийцы брата

Лошкарёва Виктория Витальевна

Во всех религиях мира, гордость считается смертельным грехом, но я, качая на руках засыпающего ребенка, не могла так просто принять милость чужих мне людей. Прикинув в уме стоимость двух мест в купе, я подумала об остальных своих запланированных тратах… в конце концов, обойдусь без новых наушников — мне и так некогда слушать музыку, а в метро лучше поспать лишний час, вместо того, чтобы слушать аудио книги. И можно вместо обеда обходиться стаканом кефира — я давно хотела немного похудеть, вот и повод

нашёлся. А волосы мне Дашка подравняет — всё равно в офисе с хвостиком хожу.

— Спасибо за предложение, Роза Ренатовна. Спасибо, Галия. — я глядела на Ромку. — Если мы не потесним вас, я с удовольствием воспользуюсь вашим предложением. Только я заплачу.

— Оксана, это лишнее, — махнула рукой женщина. — Я же сама эти билеты тоже не покупала.

— Ваш сын купил.

— Мне ещё не хватало на подарках сына зарабатывать, — смеясь, покачала головой Роза Ренатовна.

— Передадите сыну, — пожала я плечами. — Простите, Роза Ренатовна, но по-другому я буду чувствовать себя неловко.

— Гордая, — кивнула женщина. — Что ж, я и сама такая.

Она посмотрела на Ромку.

— Хорошо, Оксана, как тебе будет удобно.

Женщина сказала, что за нами скоро заедут коллеги её сына — привезут нам билеты и отвезут нас на вокзал.

В ожидании коллег сына Розы Ренатовны с билетами, мы решили сходить к администраторской стойке и объяснить ситуацию. По смешному совпадению, летели мы одной и той же авиакомпанией, но разными рейсами — поэтому мы с Розой Ренатовной пошли вместе, попросив Галию присмотреть за Ромкой.

— У вас красивый ребенок, — вглядываясь в лицо моего мальчика, заметила женщина. Прикрыв его своим шарфом, я улыбнулась.

— У меня необыкновенный ребенок.

Захватив документы и телефоны с собой, мы направились в гущу недовольных пассажиров, которые требовали либо гостиницу, либо незамедлительной посадки.

— Погодные условия пока не позволяют… — повторял как заведённый по многу раз бледный молодой человек. — Если в ближайший час погода не улучшится, мы сообщим о дальнейших действиях.

— Вы это уже говорили!

— Позор!

— Как можно так безразлично относиться к людям!

Подождав, пока измученные пассажиры выплеснут накопившийся негатив на администратора, мы с Розой Ренатовной какое-то время постояли в сторонке, а улучив момент, когда молодой человек немного освободился, поспешили рассказать ему об изменении своих планов.

— Что? — удивился измученный мужчина. — Что вы сказали?

— Мы решили воспользоваться поездом, — терпеливо повторила Роза Ренатовна. — Вам нужны наши фамилии, чтобы сделать отметки в документах?

— Что? — опять нахмурился администратор. —

Да-да, пожалуйста.

Мы протянули ему свои билеты и остальные документы. Мужчина что-то быстро проверил в компьютере и вернул нам документы назад, только вот свидетельство он почему-то протянул Розе Ренатовне, а не мне.

— Упс, это моё, — вытащила я Ромкино свидетельство из её рук, мысленно радуясь, что администратор не стал спрашивать меня про доверенность. Обычно просили показать: если бы у меня хотя бы фамилия совпадала с фамилией ребенка…

Роза Ренатовна невидящим взглядом провожала мои документы — до тех пор, пока я не убрала их в сумку.

— Роза Ренатовна? — позвала я женщину. — Всё хорошо?

— Что? — переспросила она точь в точь как замученный администратор. А затем, потерев лицо руками, смущенно засмеялась. — Прости, Оксан, вымоталась.

Мы вернулись назад, к караулившей Ромку Галие.

— Ну, всё в порядке, — объявила дочери Роза Ренатовна. — Скоро должен приехать Павел, отвезти нас всех на железнодорожный вокзал.

Девушка мгновенно напряглась.

— Ну почему именно Павел, — фыркнула она. — Брат что, не мог прислать кого-нибудь другого?

— Галия. — Строго посмотрела на дочь Роза Ренатовна. — Как ты себя ведёшь?

— Мам, — простонала девушка. — Ты упорно не хочешь этого замечать, но у этого типа взгляд маньяка: вроде ласковый, но где-то в глубине…

— Галия, не выдумывай! — оборвала дочь Роза Ренатовна. И, повернувшись ко мне, старшая женщина добавила: — Павел — один из подчинённых моего сына. Он очень хороший и исполнительный работник.

Галия громко фыркнула.

— Хороший и исполнительный работник, — повторила Роза Ренатовна. — Иначе Раф не доверял бы ему.

— Пойду, куплю кофе, — нахмурившись, заявила девушка. — Заодно и разомнусь.

— Моя дочь тоже очень гордая, — глядя ей вслед, задумчиво протянула Роза Ренатовна. — Ей давно нравится этот Павел. Только она не знает, что с этим делать.

Посмотрев на удаляющуюся Галию, я понимающе кивнула.

— А кто из нас знает…

— Ну а вы, Оксаночка, — повернувшись ко мне, вдруг поинтересовалась Роза Ренатовна. — Ваше сердце кем-нибудь занято?

— Конечно. — Я не смогла сдержать улыбки. — Сыном.

— Сыном… — Роза Ренатовна понимающе кивнула. — Да, но… а кто-то кроме сына? Вы девушка молодая, красивая. Ну, не сложилось с отцом мальчика — бывает. Но нельзя же ставить крест на всей своей жизни.

— Я ни в кого не влюблена, если вы об этом, — пожала я плечами. — Не знаю, что бы было, случилось у меня любовь, но… её не случилось.

— А вам нужна непременно любовь?

— А как жить без любви? — удивилась я. — Да и зачем жить без любви?