Ребрендинг юродивой
Шрифт:
А выплюнуть? Настя растерянно посмотрела по сторонам. Выплюнуть было некуда, да и неприлично это…
О чем она думает? О том, куда выплюнуть бутерброд! В тот момент, когда ей сделали предложение! Или ей показалось?
Настя решила, что бутерброд прожевать все равно придется, и вяло задвигала челюстями.
— А, Насть? Ну, раз я — клад? Пошла бы?
Настя ничего не могла сказать…
Она жевала свой злосчастный бутерброд, как верблюд жвачку, и молча пялилась на Романа.
И чего она медлит? Другого шанса не будет. Кто еще предложит себя в мужья? Очередь к ней не стоит! А лет ей сколько? Забыла? А
Потому, что идиотка и есть!
— Насть, я не понял? Ты чего, онемела?
Роман заметно занервничал. Думал, наверное, что Настя заверещит от восторга и бросится ему на шею…
Правда, что ли, броситься?
Настя посмотрела на Романа и его шею…
— Я бы вышла, Ром, — выдавила она из себя.
Выдавила и почувствовала, что падает в пропасть — в темную, манящую мрачной бесконечностью и затягивающую навсегда в свою черную бездну… И если только приблизиться к ее краю, то сгинешь и пропадешь бесследно, так что и не вспомнит никто…
Почему сразу, как только Настя согласилась на замужество, безысходность накрыла ее с головой, как толстое, душное ватное одеяло? Почему стало так тоскливо, будто только что она продалась в пожизненное рабство или дала обет постричься в монахини?
Настя же всего лишь согласилась выйти замуж за хорошего человека!
За того, за которого и хотела!
А другого у нее нет, не было и не будет никогда!
Так что выбирать не из кого…
— Насть, я рад. Правда!
Она очнулась от своих мрачных мыслей и тряхнула головой, пытаясь прогнать прочь тягостные ощущения.
Роман схватил ее в охапку и закружил по комнате.
Настя подумала, вернее заставила себя подумать, что сможет наконец-то родить ребенка и еще что Стасика не будет рядом, и Ольги, и бабушки… Это же счастье! Стасика не будет! И мерзких его трусов тоже не будет!
— И я рада, Ром! — почти искренно ответила Настя. — А чего ты вдруг?
— Что — вдруг?
— Ну, предложил? Мы же несколько лет вместе. И ты никогда на эту тему даже не говорил…
— А…
Роман посадил Настю на место и полез в шкаф за бутылкой вина.
— Надо обмыть. Такое событие!
Настя кивнула, наблюдая за тем, как напрягся Роман. Что-то он ей еще хочет сказать… И это что-то явно ее не обрадует…
— За нас!
Роман протянул Насте бокал, жадно отпивая из своего.
Настя тоже отхлебнула:
— Так что ты хотел сказать, Ром?
— А?.. Да ничего, Насть… А что?
— Не знаю, но мне кажется, что ты хочешь что-то сказать и не решаешься…
— Настька, бабе нельзя быть умной. Бабе надо быть дурой! Ласковой дурой! Ты поняла?
Настя растерянно кивнула:
— Ром, а если я — не дура, то что же мне делать?
— Если действительно не дура, то будешь стараться ею казаться.
— А… То есть мне ни о чем не спрашивать?
— Да. И быть радостной и счастливой. Мужик тебе предложение сделал. Тебе делали предложения когда-нибудь?
— Нет еще…
— Вот! Впервые в жизни! А ты мне мозг высасываешь!
Действительно… И чего она к нему пристала? Сам скажет все, что сочтет нужным…
Как-то не так у нее на душе… Не так должна себя
Не радостно совсем… Настя так ждала этого предложения… Так надеялась на то, что ее жизнь наконец изменится… И вот! Свершилось! И что? Да ничего! Хочется повеситься или утопиться…
И еще… Еще Насте не давала покоя мысль о том, что она использует Романа. Она не любит его! Она хочет замуж, чтобы уйти из дома и чтобы родить ребенка. Вот истинные причины. А Роман? Нужен ей сам Роман?
Настя задумалась… Он, конечно, ей не противен и иногда даже приятен… Ей спокойно с ним и надежно… Но Насте совершенно безразлично, будет ли Роман в ее жизни завтра и послезавтра. И если он сейчас решит бросить ее, то Настя расстроится, конечно, но не сильно. Она не потеряет смысла жизни. И ее мир не рухнет, рассыпавшись на миллион несклеиваемых осколков. Ничего этого не будет. Будет только легкая досада, вроде той, которую люди испытывают, теряя записную книжку, где было много нужной информации, которую трудно восстановить. Потеря обидная, но не смертельная…
Да… Если бы Роман знал, что представляет для Насти ценность, эквивалентную стоимости записной книжки… Наверное, тогда бы он хорошо подумал, прежде чем приглашать ее замуж…
— Ром, а когда ты планируешь на мне жениться?
Настя вдруг захотела узнать, когда же конкретно закончится ее жизнь.
Ее свободная жизнь.
Пусть трудная и беспросветная, но все-таки свободная и, несмотря на свою кажущуюся безнадежность, все-таки наполненная неясными надеждами и мечтами о несбыточном… Мечтами о принце, который придет одним прекрасным утром и изменит все ее серое существование, раскрасит его вмиг всеми цветами радуги…
Или не о принце, а о простом мужчине… И необязательно, чтобы он был красивый. И необязательно, чтобы богатый. Достаточно того, чтобы он Настю полюбил. И Настя его тоже чтобы обязательно полюбила. Это самое главное. И зачем только говорят, что хорошо, когда мужчина любит, а самой любить необязательно, даже лучше — самой не любить. Говорят, что это проще. А сами они пробовали? Пробовали жить с нелюбимым мужчиной? Вот Настя пробовала, и ей не понравилось… Грустно это и противно. Понимаешь, что человек чего-то от тебя ждет, и не можешь ему этого дать. Понимаешь, что делаешь его несчастным… Лучше уж, наверное, самой любить, когда мужчина не любит… Хотя так Настя еще не пробовала. Но в этом случае хотя бы нет чувства вины, что обделяешь в чем-то близкого человека. Наоборот, сама недополучаешь от него любви… Это грустно и тяжело, конечно, но по крайней мере не ощущаешь себя сволочью, пользующейся чужими чувствами. Как правильно говорят мудрые люди, хорошо там, где нас нет… Так что неизвестно, что лучше…
И когда же Насте хоронить свои надежды? Когда конкретно умрут мечты, а вместе с ними и часть самой Насти?
И почему ей так плохо? Что же это такое!
— Ром, так когда?
— А тебе что, невтерпеж? — Роман довольно оскалился и больно ущипнул Настю за бедро.
Ущипнул сильно. Так, как будто Настя была его собственностью. Синяк, наверное, останется…
— Да нет… Просто хотела узнать. Нужно же готовиться.
— Ты пока расслабься. Да и чего готовиться? Зайдем в ЗАГС и распишемся. Делов-то! Или ты хочешь платье белое и все дела?