Ребут
Шрифт:
— У меня не было времени, — сказал Лэб. — Я получил это задание полчаса назад.
Майло вздохнул.
— Умно с их стороны, полагаю. Не хочешь загладить вину, позволив мне уйти? Ты можешь сказать, что я сбежал.
— Она не позволяет людям сбегать, — сказал Лэб.
Это была правда. И зачем Лэбу позволять ему уйти?
— О чем, черт возьми, ты думал? — гневно продолжал Лэб. — Они захотят узнать, зачем ты перекрыл их линии коммуникации. Они убьют ее. И меня, может быть.
Я моргнула, уронив свой коммуникатор, и Лэб бросил на
— Пошли в шаттл, — сказал Лэб Майло. — Сто семьдесят восемь, надень на него наручники.
— Что? — воскликнул Майло, когда я шагнула к нему. — Да ладно, дружище, ты не можешь отдать меня им!
— У меня нет выбора, — сказал Лэб, жестом показывая нам следовать за ним. — Если мы не попадем в шаттл сейчас и не вернемся в КРРЧ, то они убьют меня и ее, и, скорее всего, будут преследовать тебя в течение нескольких дней.
— Но… — Майло перевел взгляд с меня на Лэба, его глаза пробежались по наручникам в моей руке.
Майло метнулся в коридор, толкнув Лэба, стоящего у него на пути. Я схватила его за талию, поймав только горстку рубашки. Он выкрутился из моих рук и бросился к двери, поскользнувшись на полу в одних носках.
— О да, это отличная идея, Майло, — сухо сказал Лэб. — Убегать от Сто семьдесят восемь.
Я выскочила в гостиную и врезалась в Майло. Мы вместе упали на пол, и он хмыкнул, начиная извиваться подо мной. Я достала наручники, когда он ухватился за край кушетки.
— Хочешь прекратить это? — рявкнул Лэб, его сапоги остановились рядом со мной. — Просто позволь ей надеть наручники.
Майло застонал, но прекратил извиваться на достаточно долгое время, чтобы я смогла защелкнуть наручники на его запястьях. Я поставила его на ноги, и он сдул несколько прядей волос с глаз, когда повернулся, чтобы взглянуть на Лэба.
— Но я думал…
— Просто помалкивай, пока мы не попадем в шаттл, — сказал Лэб, останавливаясь в дверях с рукой, зависшей над дверной ручкой. — Понял?
Майло хмуро кивнул, и Лэб вытолкнул его наружу. Пилот стоял рядом с дверью шаттла, его лицо выражало любопытство.
— Все в порядке, — сказал ему Лэб, когда тот плавно открыл дверь шатла. — Давайте возвращаться.
Офицер кивнул и прыгнул за место пилота, и я жестом приказала Майло зайти внутрь. Человеческие клетки были в отдельном отсеке в задней части шаттла для защиты дежурных офицеров. Майло прошел через небольшое отверстие, и я закрыла за ним дверь.
Я заняла свое место, мои глаза впились в Лэба. Он демонстративно избегал моего взгляда.
— Ты сможешь мне помочь? — Майло начал говорить так быстро, как только мог, прижавшись лбом к стеклянному отсеку. — Может быть, во время транспортировки. Ты мог бы позволить мне ускользнуть, когда они отправят меня в Остин, верно?
— Может быть, — сказал Лэб.
— Или, может быть, даже сегодня ночью. Ты знаешь, где выход? Ты…
— Можешь дать мне минутку подумать? — Лэб нахмурил брови и
Тишина заполнила шаттл, единственным звуком был гул двигателя. Взгляд Майло метался с моего лица на Лэба, он выглядел заинтересованным.
— Она разговаривает? — спросил Майло после нескольких минут молчания.
Лэб не стал отвечать или принимать какие-либо действия, чтобы показать, что он слышал его.
— Ты участвуешь во многих соло-миссиях с Сто семьдесят восемь? — спросил Майло. — Тони оценил бы это. Ты объяснил ей некоторые детали? Может быть, она сможет мне помочь. Или нам, в конце концов.
Лэб поднял голову и взглянул на Майло.
— Есть ли какой-то прогресс с Адиной?
— Нет. Они потеряли более трех мятежников внутри КРРЧ только в прошлом месяце в Остине, и теперь перестали выпускать ребутов.
Мятежники. Я слышала шепот о них, когда была маленькой. Люди в трущобах, которые объединялись для того, чтобы противостоять КРРЧ, снести стены между рико и трущобами, и вернуть правительство, возглавляемое гражданами. Девочка в школе заявила, что ее отец был частью группы, начавшей нападение на центр КРРЧ в Остине. Вся семья пропала без вести спустя несколько дней.
Мои глаза расширились, и Лэб заметил выражение моего лица. Он испустил длинный вздох, бормоча что-то себе под нос.
— Что значит, теперь они перестали выпускать ребутов? — спросила я.
— О, да ладно, — сказал Майло, стрельнув в Лэба взглядом. — Ты что, ничего ей не рассказал?
— Я не буду помогать тебе, пока ты не выпустишь Адину, поэтому я действительно не вижу в этом смысла, — сказал Лэб. — А теперь ты рискуешь устранением ее, так что это даже не имеет значения.
Я хотела, чтобы Лэб перестал говорить такое. Болезненные ощущения в моем животе стали распространяться к моему горлу, и я проглотил растущий комок.
— Ой, я тебя умоляю, — сказал Майло, закатывая глаза. — Они ничего не сделают с их драгоценной Сто семьдесят восемь. Все равно они думают, что она не более чем просто пустая оболочка. — Он скривился. — Извини, крошка.
— Рэн, — хмуро сказала я.
Пустая оболочка? Я бы не была так уверена. Я не была столь эмоциональной, как Ниже-шестидесятые, но во мне определенно что-то было.
Я была уверена, что во мне что-то было.
— Послушай меня, — сказал Майло, повышая голос, чтобы я смогла слышать его сквозь стекло. — Ребуты сбегают.
Это было смешно. Я с подозрением посмотрела на него, не понимая, какую игру он вел.
— Они сбежали, и создали резервацию на севере Техаса, недалеко от границы. Вам говорили, что они умерли во время полевых испытаний? Но их тела загадочным образом пропали? Они не умерли.
Я не видела тела, когда умер мой тренер.
Я повернулась к Лэбу, мои глаза расширились.
— Сто пятьдесят семь? — спросила я.
— Да. Он сбежал.
Лэб неловко порезал в кресле.
— Как?