Ребут

Тинтера Эми

— Я надеюсь, тебя быстро убьют, и мне не придется долго терпеть тебя, — прорычала она.

— Я думаю, что эту стратегию она применяет ко всем своим новичкам, — усмехнулся Хьюго, наблюдая за тем, как она оттолкнула Пятьдесят один со своего пути и вылетела через двери.

— Она должна делать из них хороших ребутов, — сказала я. Воспоминание о вытаскивании ножа из головы Сорок Пять всплыло в моем сознании.

— Тогда, может быть, этим следует заняться тебе, — сказал Двадцать два, оживляясь. — У тебя же есть право выбора,

так?

— Да. И я не тренирую такие низкие номера.

— Почему нет?

— Потому, что они бесполезны.

Мэри Сто тридцать пять издала короткий смешок, и Двадцать два метнул на нас насмешливый взгляд.

— Может, это потому, что у них нет тебя. К тому же, я оскорблен. — Его улыбка говорила, что это было не так.

Я ткнула вилкой в свою тарелку. Он может иметь свою точку зрения. У новичков с низкими номерами никогда не было шанса. Было ли это из-за их номера? Или из-за Лисси, которая тренировала, крича на них? Я подняла на него глаза, не способная сказать ни слова. Я никогда не думала об этом.

Его улыбка исчезла, явно принимая мое молчание за отказ. Я не то имела в виду, но держала свой рот на замке, когда он приступил к еде.

После ланча я побрела на шестой этаж. Я часто скучала в дни между учебными циклами, не зная, чем себя занять. Не могла представить себя ребутом с низким номером, одной из многих, кто не создан быть тренером. У них было немного занятий, чтобы заполнить свои дни, особенно с тех пор, как КРРЧ посчитало большинство видов развлечения излишними для ребута.

Я заглянула в комнату с крытым стадионом и увидела несколько бегающих ребутов, состязавшихся в скорости или преследующих друг друга. Я перешла к следующей комнате, стрельбищу, которая была, как обычно, заполнена. Это было нашим любимым времяпровождением. Ребуты в каждой кабинке направляли свои пистолеты на бумажных мужчин, выстроившихся у стены. Большинство попадало в намеченную цель — голову — каждый раз. КРРЧ не доверяли нам настоящие пули, поэтому те, которые мы использовали на стрельбище, были сделаны из пластика.

Я засунула руки в карманы своих черных брюк, направляясь к последней двери, ведущей в спортзал. Затем открыла ее и мельком взглянула на группы ребутов в разных углах. Некоторые просто болтали, другие делали нерешительные попытки бороться, избегая криков со стороны охранников.

Эвер стояла в углу, один из бумажных мужчин со стрельбища был зафиксирован на стене перед ней.

Она перескочила с ноги на ногу, схватив нож в руку, и сосредоточено изучила цель перед собой. Высокая девушка стояла рядом с ней, Минди Пятьдесят один, и наблюдала за тем, как нож вылетел из руки Эвер и угодил в стену, в середину головы бумажного человека.

Эвер шагнула ближе к Пятьдесят один и наклонилась к ней для разговора, когда я направилась к ним. Ребуты использовали этот уголок спортзала для игры в дартс, но КРРЧ положил этому конец. Метание ножа тоже

было игрой, только выглядевшей как практика. Я не принимала в этом участия, но несколько до-шестидесяти вели счет бросков в голову за один сеанс. Эвер была в первой тройке, судя по последним слухам.

Девушка начала подносить руку к руке Пятьдесят один, но увидела меня и быстро отошла от нее, надевая улыбку на лицо при моем приближении.

— Привет.

— Привет, — сказал я, взглянув на Пятьдесят один. Она вытирала глаза дрожащими пальцами, и я пожалела, что пришла. Эмоции Ниже-шестидесятых заставляли меня чувствовать себя неловко. Я попятилась назад, готовя повод, чтобы уйти, когда она сделала несколько шагов в сторону от нас.

— Мне нужно идти, — сказала она. — Эвер на сорок втором броске.

Я кивнула и повернулась к Эвер, которая вытягивала тупой нож из пробковой стены. Она протянула его мне, но я покачала головой. Девушка вернулась на свое место и, сощурившись, посмотрела на цель, перевернув нож в своих руках.

— Ты позволила Каллуму сесть с тобой сегодня на ланче, — сказала она, подняв бровь перед тем, как бросить нож. Он попал прямо в середину лба.

— Он может сидеть там, где хочет, — сказала я. Этот дерзкий взгляд, который он послал Лисси сегодня, промелькнул перед моими глазами.

Эвер рассмеялась, выдернув нож из стены.

— Точно. Ведь ты же всегда ешь рядом с Ниже-шестидесятыми.

Я пожала плечами.

— Он спросил. Я не могла придумать достойную причину для отказа.

Она снова засмеялась и заняла свое место в нескольких футах от бумажного человека.

— Логично. — Ее глаза загорелись, когда она взглянула на меня. — Он тебе нравится?

— Нет.

— Почему нет? Он симпатичный.

— Тут все такие.

Это было правдой, все ребуты в некоторой степени были привлекательными. После смерти, когда вирус приходил в действие и тела перерождались, кожа очищалась, тело заострялось, а глаза загорались. Это выглядело красиво, но с долей безумия.

Хотя моя доля больше походила на щедрую порцию.

Эвер посмотрела на меня, словно я была милым щенком, просящим внимания. Мне никогда не нравился этот взгляд.

— Это нормально считать его симпатичным, — сказала она. — Это естественно.

Естественно для нее. Я не испытывала такие чувства. Их не существовало.

Я пожала плечами, избегая ее взгляда. Она часто выглядела расстроенной, когда я говорила ей, что не испытываю таких же эмоций, как она. Я поняла, что лучше вообще ничего не говорить.

Она отвернулась и перенесла вес с одной ноги на другую, выдыхая и готовясь к следующему броску. Девушка замерла, сосредоточившись на цели, нож замер в воздухе и был готов к полету. Когда она его опустила, один ботинок оторвался от земли, и ее тело с трудом сместилось вперед. Она улыбнулась, глядя на нож, врезавшийся в стену.