Ребята из УГРО

Скорин Игорь Дмитриевич

Снег предательски скрипел под ногами, и молодым сыщикам казалось, что незнакомка, заметив их, начала нарочно петлять. Дважды пройдя по одному и тому же переулку, поняли, что эта особа их раскусила. Они ее догнали и остановили.

— Где живете? Ваши документы! — наперебой потребовали парни.

Из-под шали, закрывавшей лицо, блеснули до удивления молодые глаза, и бабенка кокетливым тонким голоском пропищала:

— А зачем вам? Живу здесь, на Пятой Советской, вон в том доме. Могу в гости пригласить только одного… — И женщина призывно хихикнула.

Молодые

люди переглянулись. Чекулаев взял на себя роль старшего. Отозвал Сашку в сторону и предложил:

— Иди проверь документы и не спускай с нее глаз, а то спрячет что-нибудь. Я добегу до отделения милиции, позвоню Попову, возьму кого-нибудь из ребят и мигом к тебе, тут недалеко.

Саша согласно кивнул и молча направился к дому. Он не видел, как Чекулаев быстро, почти бегом, прошел по противоположной стороне улицы. Когда поравнялся с калиткой четвертого дома, чья-то крепкая рука буквально втащила Женьку во двор.

Женщина подвела Дорохова к небольшому, срубленному из лиственниц дому. Еще издали Саша услышал звуки гармошки и залихватские песни. Он не сумел скрыть подступившую тревогу. Спутница заметила его растерянность, бесцеремонно оглядела с головы до ног и весьма игриво, с насмешкой подбодрила:

— Да ты не бойся, паря, идем, я тебе какие хошь документы представлю. — И, подмигнув, добавила: — И угостить чем найдется.

«Ишь ты, за мальчишку принимает!» Самолюбие Саши было задето, и он, не раздумывая, шагнул на крыльцо. Дверь с улицы вела в полутемные сени. Не успел Дорохов рассмотреть вторую дверь, как женщина, оттолкнув его в сторону, вскочила в комнату и громко крикнула:

— Встречайте гостя — легавого, сам напросился. Документики спрашивает.

Прямо против двери, за столом, уставленным бутылками и всевозможной снедью, Саша увидел двух полупьяных мужчин. В глаза бросился гармонист с красным рябым лицом, в белой расстегнутой рубашке. Оборвав аккорд, он вскочил, стряхнул с плеча гармонь и, схватив со стола бутыль, рявкнул:

— Заходи, гостям завсегда рады.

Саша едва успел присесть. Осколки литровой бутылки, угодившей в дверной косяк, брызгами разлетелись по комнате, к счастью минуя его голову.

Дорохова вдруг осенило: он понял, что угодил в лапы бандитов и перед ним тот самый долгожданный рябой, которого они искали повсюду. Мгновенно мелькнула мысль, что ему все-таки повезло. Не раздумывая, он вырвал из кармана наган и взвел курок. Сухой металлический щелчок револьвера заставил бандитов на миг смешаться, а на Дорохова подействовал ободряюще. Уловив, что рука рябого потянулась за второй бутылкой, выстрелил в потолок. Бандиты отступили в глубину комнаты.

— Не шевелиться, поднять руки! — почему-то шепотом приказал Дорохов. Подвел его голос. Подвел.

Преступники не выполнили команды. Первой пришла в себя хозяйка. Она сбросила шаль, полушубок, и Саша сразу же угадал русую «почтальоншу». Она крикнула:

— Что же вы, мужики! Бейте щенка!

Рябой сверлил Дорохова глазами и, пригнувшись, готовился ринуться

вперед. Теперь Саша знал, что ему следует стрелять уже не в потолок, но вспомнил начальника уголовного розыска, который предупреждал, что бандитов нужно обязательно взять живыми. К тому же почувствовал, что даже в такой обстановке он не может застрелить человека. Помог бокс. Дорохов, как на ринге, собрался и сразу успокоился. Решительно, громко, уже без дрожи в голосе предупредил:

— Первый, кто двинется с места, получит пулю.

Заметив, что рука второго бандита потянулась к круглому граненому графину, выстрелил. Брызги водки и стекла теперь уже осыпали бандитов, и они, видимо поверив в его серьезные намерения, снова отошли от стола. А Саша лихорадочно соображал, почему бандиты до сих пор не взялись за оружие и как самому выпутаться из этой ловушки, и не только выпутаться, но и не упустить, не дать скрыться этой зверской паре. Удивила хозяйка. Она изменила тон и, вкрадчиво улыбаясь, проворковала:

— Ну, хватит, миленочек, страху-то наводить… Ведь сам, поди, боишься. Разойдемся по-хорошему. Жалко мне тебя, скоро наши придут. А тебе всех не осилить. Бери пять косых и тикай.

— Шесть, — коротко уточнил рябой.

Горячая волна злости всколыхнулась у Саши в груди. Залила щеки, обожгла затылок, шею. Ребристая рукоятка револьвера словно сама вжалась в ладонь. Он поднял наган от пояса повыше, чтобы не искать мушку, и про себя решил: если бросятся все сразу, будет стрелять в ноги, в руки, чтобы не смогли уйти. На крыльце послышались грузные шаги.

«Не успел Женька!» — мелькнула мысль. Дорохов прижался к косяку двери так, чтобы видеть бандитов и тех, кто войдет. На лице рябого мелькнула гнусная ухмылка, приободрился и его приятель.

— Погоди, легавый щенок, сейчас бесплатно посчитаемся.

— Стрелять буду! — крикнул Сашка.

— Не стреляй, это я, Картинский.

В дом вихрем ворвались Картинский, Нефедов и за ними Чекулаев.

Во время обыска объяснилось нерешительное поведение бандитов: их оружие нашли в карманах верхней одежды, что осталась в коридоре.

В управлении Саша чувствовал себя героем и не понимал, почему Фомин с ним не разговаривает и даже не смотрит в его сторону. Вскоре все объяснилось. Михаил Николаевич, едва Чекулаев и Дорохов вошли в кабинет, начал их отчитывать. Он кричал на ребят, обещал обоих выгнать за такую самодеятельность, прямо из графина пил воду и никак не мог успокоиться. Наконец усадил перед собой и стал методически анализировать их ошибки. По его словам получалось: самая главная их вина в том, что они не выполнили его приказание.