Рецепт от одиночества
Шрифт:
– Напиши ему письмо.
– Дорогой, я не могу так. Письмо слишком безлико.
– В таком случае позвони.
– Нет, я должна объясниться лицом к лицу. Бедняга Денис – уж это-то он заслужил.
– Тогда мы вместе придем на встречу.
– Ты поставишь себя в смешное положение. Мы должны поговорить с Сильвером с глазу на глаз.
Джеральд проворчал с угрюмой миной:
– Ну, ладно. Но где-нибудь в общественном месте. Например, за ужином, и чтобы кругом было полно народу. И не позволяй ему потом провожать тебя
– Чего ты так боишься Сильвера? Это очень милый человек: он смирится с положением, когда я ему все объясню.
– Надеюсь, черт возьми, – заявил Джеральд, совсем не веря в благоразумие Сильвера.
Фэй пошевелилась, чтобы устроиться поудобнее, и взгляд ее упал на часы Джеральда. Она схватила их, ахнула, закричала в ужасе:
– Уже почти девять.
Он простонал:
– Что ж, надо вставать.
– Нам бы уже следовало быть в пути: Дорин нас ждет.
– Это ты отвлекла меня, – пробурчал Джеральд, с любовью глядя на Фэй из-под полуопущенных век.
Он склонился к ней снова с поцелуем. Их губы встретились. Она затрепетала, но оттолкнула любовника.
– Нет, дорогой! Пора ехать.
Женщина выскользнула из кровати, собрала свою одежду и убежала, успев бросить через плечо:
– Сегодня я иду в ванную первой!
Он откликнулся:
– Ладно, только не застрянь там на весь день.
– Пять минут, – пообещала Фэй.
Она сдержала слово.
Через полчаса они позавтракали в баре мотеля, взяв апельсиновый сок, кофе, тосты. Затем поехали к дому Дорин.
Дверь открыла сама хозяйка, приземистая, полноватая женщина. Целая копна седеющих волос обрамляла, словно лепестки хризантемы, ее доброе, открытое лицо. Глаза засияли при виде гостей.
– О, Фэй, слова Богу, ты здесь. – Начались объятия. – Я чуть не сошла с ума.
С момента предыдущей их встречи Дорин постарела, казалось, лет на десять. Глаза у нее покраснели, видно, она плакала. Сквозь слой пудры и крема проглядывала бледность.
– Им стало хуже? – всполошилась Фэй, сердце которой готово было выпрыгнуть из груди.
– Нет, нет! – поспешила успокоить ее Дорин. – Я звонила в больницу пять минут назад. Врачи говорят, обоим лучше. Сегодня после пяти к ним даже пустят посетителей.
– А раньше нельзя? – Фэй была разочарована.
Дорин посмотрела на нее сочувственно.
– Нет, боюсь, раньше не удастся. И надолго нас не пустят, всего на несколько минут. И Джон, и Элен еще слабы. Нужен отдых и покой. Наверное, им дают массу обезболивающих средств.
Фэй кивнула со вздохом:
– Какая беда.
Дорин устало заговорила:
– Прошлую ночь я долго не могла уснуть. А едва уснув, не проспала и двух часов, как дети меня разбудили. Поверь, ночь была ужасная. Маленькая Фэй все просыпалась с плачем, звала маму. Бедняжечка, она, по-моему, так и не поняла, что же произошло, и тоскует по Элен. Я очень мало спала и выгляжу, наверное, как смертный грех.
– Ты очень бледна, Дорин, – посочувствовала Фэй. – Тебе надо хорошенько отдохнуть. Ты пережила такой кошмар: и за состояние Элен беспокоилась, и за детьми надо было смотреть.
– Да, досталось, – согласилась женщина. Она повернулась к Джеральду. – Привет, рада видеть вас снова. Какой вы молодец, что приехали вместе с Фэй. Это когда же вам пришлось выезжать из Мэйфорда, чтобы добраться сюда в такую рань!
– Мы ехали всю ночь и остановились в отеле на окраине Олтенроя. Фэй считала, что вам будет тяжело с двумя бойкими малышами.
– Тяжело? – Дорин страдальчески поморщилась. – Слишком мягко сказано. Ночью было просто ужасно. С утра маленькая Фэй объелась бобами. Они с Роем проснулись сегодня в семь, потребовали завтрак, а сейчас затеяли какую-то очень шумную игру под столом в гостиной.
Детскую возню было слышно еще с порога. Фэй улыбнулась.
– Пойду посмотрю на них, хорошо? Послушай, а почему бы тебе не вернуться в постель и не попытаться наверстать то, что не удалось ночью? Я присмотрю за детьми, Дорин.
– В самом деле? Но с ними столько беспокойства, будто их целая дюжина. У них энергии хоть отбавляй.
Фэй засмеялась:
– Я справлюсь, не бойся. Слава Богу, у меня нет артрита, как у тебя. Правда, начинают появляться боли в коленях в сырые дни.
– Ну, тем более, не перетруждайся и буди меня, если возникнет какая-нибудь проблема, – сказала Дорин и заковыляла в спальню, опираясь на свою палочку.
– Я поставлю кофейник на огонь, – предложил Джеральд. Он оглядел тесную квартирку. – Боже, тут даже коту негде повернуться.
– Для одинокой женщины достаточно, – заметила Фэй. – Но с двумя детьми здесь, конечно, трудно. Неудивительно, что Дорин не может спать.
Он открыл дверь в крохотную кухню, напоминающую камбуз на яхте, а Фэй прошла в гостиную – вероятно, самую большую комнату в доме. Из-под стола, занимавшего четверть всего помещения, доносились вопли и дикие завывания, от которых кровь стыла в жилах.
Когда Фэй приблизилась к столу, вопли и вой внезапно прекратились. Две детские головки высунулись из-под длинной скатерти с бахромой. Две пары любопытных глазенок уставились на Фэй.
– Во что это вы играете, а? Здесь, наверное, открылся зоопарк?
Сердце Фэй сжалось при виде царапин и синяков на лицах малышей. Слава Богу, с ними не случилось ничего серьезного при столкновении на автостраде.
– Бабушка! – воскликнула маленькая Фэй, торопливо выбираясь из-под стола.
Женщина наклонилась, чтобы обнять внучку, а потом и четырехлетнего Роя, который тоже появился из убежища. Дети заключили ее в объятия и чуть не задушили.