Рецепт счастливого развода
Шрифт:
– Ты не понимаешь!
– горячилась я, - времена были другие, это же позор и клеймо незаноннорожденного на ребёнке!
– Если Роберта так об этом беспокоилась, то зачем стала с ним спать? Значит, не такая уж истинная католичка. Не должна и ханжей бояться.
Зачитавшись, то и дело погружаясь в воспоминания, я не заметила, как за мной уже некоторое время наблюдают.
– Здравствуйте, Лилия Александровна, - раздался голос от двери.
Обернувшись, я увидела мужчину средних лет. Волосы тёмно-русые, с проседью. Лицо
Его коричневый костюм выглядел немного мятым, как и синяя фланелевая рубашка, и галстук. Как будто человек не спал всю ночь, а под утро прилёг подремать в кабинете на кожаном скользком диване. Именно такой художественный образ у меня возник в первые же секунды. “Следователь” - догадалась я.
– Здравствуйте…
– Савельев Захар Игнатьевич, следственное управление.
– представился визитёр.
– Вы позволите?
– Конечно, конечно. Проходите. Ой, сейчас.
– Я задвигалась на кровати, пытаясь принять позу поприличнее, устроив при этом больную ногу удобно. До этого лежала попой к двери и лицом к окну, чтобы читать было светлее.
– Прошу вас, лежите, какие там этикеты в больнице, - проговорил следователь, - подставляя себе стул, - как вы себя чувствуете?
– Уже хорошо, спасибо. Скажите, а как квалифицируется происшествие по предварительному расследованию? Несчастный случай или?..
Захар Игнатьевич удивлённо поднял брови, но тут же вспомнил, махнул рукой.
– Да-да, вы же адвокат. “Юриад”, конечно.
– Пока лишь стажёр, - поправила я.
Захар Игнатьевич разглядывал меня, наверное, из-за царапин и синяков на лице.
Затрезвонил мой телефон, и я отключила его, чтобы никто не мешал.
– Вы правы, пока что как “несчастный случай”. Кроме показаний свидетелей у нас ничего нет. А о том, что произошло, они знают с ваших слов.
“Они не будут копать, что бы я ни сказала. Бесполезно”
– Понимаю, - кивнула я, - что ж, спрашивайте.
– Ну, давайте подробно, что произошло…
После моего рассказа, во время которого Савельев внимательно слушал и что-то записывал в блокноте.
– Лилия, то есть вы никак не можете описать внешность нападавшего? Давайте вообще с начала. Это мужчина или женщина?
Я уставилась на него, не понимая. Мне в голову не приходило, что это может быть женщина.
– Мужчина…- я сказала очень неуверенно, потому что сейчас уже сомневалась.
– Нет, я не могу сказать. Вроде бы мужчина. Но когда вы спросили…
– Так, - почему-то удовлетворённо улыбнулся Захар Игнатьевич, - видите, как хорошо.
– Что же тут хорошего?
– мне ход его мыслей оставался неясным.
– А то, уважаемая Лилия Александровна, что вы уже не исключаете половину потенциально возможных подозреваемых. Выбор больше, понимаете?
– он улыбнулся мне широко, как будто мы с ним только что успешно проделали большую работу.
Сейчас мне, действительно,
– Нападавший был примерно одного роста со мной, и…не крупный, точно. Куртка была на нём большая, а рукава как будто пустые, - описывала я теперь, опираясь на свои ощущения.
– Вот видите, а то - ничего. Вон сколько всего, - подбадривал меня следователь, записывая каждое слово.
– Значит, вы верите в то, что на меня напали? Что я не пыталась покончить с собой или привлечь к себе внимание?
– я проговорила это с иронией, потому что знала, что такие версии существовали наравне с остальными, и не важно, что я там говорю.
– Лилия Александровна, вы же профессионал. Мы, практически, коллеги, кхе-кхе. Всё это тоже нельзя исключать. Вы молодая, эмоциональная женщина. Разрыв с мужем, новая работа - ответственная и напряжённая. Согласитесь - нельзя исключать ни нервный срыв с последствиями, ни покушение, ни несчастный случай. Вы не переживайте, мы разберемся.
Я откинулась на подушку. С момента моего падения с моста прошло меньше полусуток, сейчас только утро, а следователь уже знал обо мне всё и группу крови.
– Теперь давайте о тех, кого вы подозреваете. С кем были конфликты в последнее время.
– Захар Игнатьевич, - замялась я, - были и конфликты, и столкновения, но, скорее всего, это был случайный прохожий, больной на голову.
– Мы обязательно разберемся, Лилия Александровна, голубушка, - заулыбался следователь, - вот у меня первым пунктом идёт ваш супруг, от которого вы ушли. Женщина есть у него? Давайте её вторым пунктом. Дальше…ну давайте без ложных комплексов.
Вздохнув, я подчинилась, понимая, что так надо. Он был прав.
– Гуревич Даниил Константинович, - продиктовала я, - бывший сокурсник и коллега…
Когда следователь ушёл, я включила телефон. Посыпались сообщения. Новость о произошедшем уже распространилась. Звонили Галка, Настя, Оксана, Сёма, Даня. Все просили перезвонить, как только я смогу. Было сообщение и от Виктора Геннадьевича: “Лилия, мне сообщили о случившемся. Как только освобожусь, приеду к вам. Скажите, что вам привезти? Сочувствую. Держитесь”
Я ответила ему первому, соблюдая субординацию: “Спасибо, Виктор Геннадьевич. Приезжать не нужно, здесь карантин - вас не пустят”
Загорелся приветливый зелёный огонёк шеф читал моё сообщение.
Через несколько секунд пришёл ответ:
“Черешню любите?”
Вздохнув, ответила на вопрос. Черешню я любила.
Мой лечащий врач с обходом задерживался, время шло уже к обеду - мы долго проговорили с Захаром Игнатьевичем.
Я уже собралась перезвонить Галке, когда он, наконец, пришёл.
– Лилия Александровна, рад познакомиться! Жаль только, что при таких обстоятельствах, - доктор приветствовал меня как звезду мыльной оперы, не меньше. Интересно, почему?