Рецепт счастья
Шрифт:
— Хорошая работа, — произнес Рурк и показал Дженни большие пальцы, поднятые вверх.
Потом он показал ей, как чистить пистолет — «прочищенный пистолет — безопасный пистолет», — и ставить его на предохранитель.
— Я горжусь тобой, — сказал он наконец.
Такое простое заявление неожиданно вызвало в Дженни бурю эмоций. Она отвела взгляд и поправила волосы в тех местах, где их прижимали наушники.
— Вообще-то это был комплимент, — заметил Рурк.
— Я знаю,
— Все родились с этой потребностью, — ответил Рурк. — Господи, я все свое детство жаждал одобрения.
Интересно, подумала Дженни. Рурк редко вспоминал о своем прошлом.
— А потом ты бросил все попытки наладить отношения с отцом и решил уйти, — напомнила Дженни.
— Почему ты думаешь, что я от чего-то ушел? — удивился Рурк. — Наоборот, я направлялсяк чему-то.
— К чему?
— К жизни, которой хотел я, а не моя семья, — ответил Рурк.
— И тебе это удалось? Такой жизни ты хотел?
— У меня есть только эта жизнь. Как и у всех. — Рурк повернулся к Дженни спиной, дав понять, что разговор окончен. Дженни и сама была этому рада. Беседа затрагивала слишком личные темы. И Дженни не горела желанием в них углубляться.
Они поставили пистолеты на предохранители. Потом Дженни вычистила свой, следуя указаниям Рурка.
— А ты напишешь о сегодняшнем дне? — спросил он, когда Дженни закончила.
Этот вопрос застал ее врасплох. Дженни могла думать лишь об ощущении рук Рурка, когда он учил ее правильной стойке. А писать об этом она не собиралась.
— Трудно будет написать об уроке по стрельбе в кулинарной колонке, — ответила Дженни.
— Зато его прекрасно можно описать в твоем дневнике.
Дженни повесила наушники на шею.
— Лучше бы я не рассказывала тебе о дневнике.
— Почему? Я хочу почитать его.
«Точно так же, как те книги, которые пылятся на его полках, до сих пор завернутые в целлофан?» — подумала Дженни.
— Почему ты хочешь прочитать дневник о семье пекарей?
— Может, я хочу узнать, чем все закончится.
— Я же не сама придумываю конец.
— А если бы ты могла, каким бы он был? — спросил Рурк.
— Не могу ответить.
— Почему?
— Мне нужно думать над этим несколько дней. Может, даже недель или месяцев.
Ей всегда не хватало времени для своего творчества. Теперь оно было, но Дженни не знала, что с ним делать.
— Вздор. У любого имеются мысли о том, как закончить книгу.
— Правда? А у тебя? — Дженни застегнула куртку.
— Да.
— И?..
—
Дженни и не заметила, как в какой-то момент они остановились и теперь стояли очень близко друг к другу, освещенные желтым светом фонарей парковки. Дженни чувствовала жар, исходивший от тела Рурка. Она подняла голову и увидела, что Рурк внимательно изучает ее губы. От одной мысли, что он хочет ее поцеловать, Дженни растаяла. Она хотела этого. Она этого боялась. Но очень хотела.
Сомнения, а потом желание, видимо, отразились на ее лице, потому что Рурк взял ее за руку и прошептал:
— Дженни…
Она смотрела в его лицо в этом бледном, призрачном свете, и ее поразило ужасное открытие. Влюбляется. Она в него влюбляется. Дженни почти физически ощущала, как это чувство наполняет ее, и это было ужасно. Ужасно потому, что у них ничего не получится. Дженни уже это знала. Все закончится тем, что они изранят друг друга, Рурк от нее отдалится, а она навечно завязнет в этом городе.
Он стоял так близко и так смотрел на нее, что у Дженни не получалось здраво мыслить.
— Я думаю, до того, как мы… — Она не хотела произносить этого вслух. — Нам нужно поговорить.
Рурк горько улыбнулся:
— Мы уже достаточно разговаривали.
Он искренне так считал. Действительно думал, что больше не нужно ничего говорить.
— Я не собираюсь ложиться к тебе в постель, подобно какой-нибудь твоей фифочке.
— Я и не просил тебя об этом, — заметил Рурк. — И вообще-то ты уже ложилась ко мне в постель.
— Одна, — парировала Дженни.
— Как скажешь. — С этими словами Рурк подошел к машине и открыл для Дженни дверь.
Сверля его взглядом, она села в машину и пристегнулась до того, как Рурк успел ей об этом напомнить. Сиденье было холодным, и Дженни дрожала. Вечером мороз усилился. Был тот период зимы, когда дни такие темные и снег такой глубокий, что трудно себе представить, что когда-то наступит весна или на небе выглянет солнце.
— Я запомню то обещание, — сказала Дженни, когда Рурк сел в машину и повернул ключ зажигания.
— Какое обещание?
Увидев выражение паники на его лице, Дженни чуть не рассмеялась. «Рурк Макнайт» и «обещание» были несовместимы.
— Ты сказал, что расскажешь мне, чем закончится твоя книга, — пояснила она. — Если честно, я считаю, что планировать не очень хорошо.
Дженни помолчала, а потом все же решилась. Этот разговор назревал между ними с той самой ночи, когда Рурк привез ее к себе домой после пожара. С тем же успехом она могла завести этот разговор еще тогда.