Речи палача
Шрифт:
Эта транскрипция потребовала от меня значительного времени — почти двух лет, поскольку я, кроме того, должен был выполнять свои функции преподавателя-исследователя, а также свой долг одинокого отца. Эта первая рукопись состоит из двадцати тетрадей (каждая из которых включает от 15 до 25 машинописных страниц). Печатный текст занимает лишь две трети страницы по вертикали, а оставшаяся треть служит полями (справа), чтобы Фернан Мейссонье (которому эти тетради были переданы по ходу транскрипции) мог легко вносить возможные изменения и дополнения.
Затем я перенес исправления, замечания и дополнения к рукописи № 1,
Я еще раз перенес вторую серию исправлений, замечаний и дополнений к рукописи № 2, выполненных Фернаном Мейссонье (также выделяя их другим шрифтом). Таким образом получилась третья рукопись, также состоящая из двадцати тетрадей.
Далее я перешел к классификации содержания третьей рукописи по темам,которые выделились при повторном прочтении рукописи на разных этапах и согласно моим углубившимся знаниям о «поле» (предмете исследования). Со временем произошло нечто вроде «естественного анализа», наподобие того явления, которое я наблюдал на одном кладбище в Верхних Альпах, где эрозия и время подняли кости покойных на поверхность земли. Терпеливая работа по чтению и перечитыванию, исправлению и добавлению способствовала во мне настоящему насыщению материалом.
Именно составление этих долгих воспоминаний «естественным образом» позволило в итоге осветить правду Фернана Мейссонье, в том виде, как я смог ее воспринять. Настоящее слияние с «объектом», в результате которого возникают некоторые значимые моменты.
Были выделены следующие темы:
• Детство, отрочество, юность.
• Семья.
• Рош (крестный Фернана Мейссонье, главный экзекутор в Алжире с 1928 по 1945).
• Берже (Андре Берже, главный экзекутор в Алжире с 1945 по 1956).
• Морис Мейссонье (отец Фернана Мейссонье, помощник с 1943, главный экзекутор в Алжире с 1956 по 1962).
• Первая казнь (на которой присутствовал Фернан Мейссонье).
• Казни (другие казни, технические и человеческие аспекты…).
• Гильотина (сама машина, монтаж, технические аспекты).
• Происшествия (на казнях).
• Командировки (на казни в Тунисе, Константине и т. д.).
• Общественные отношения в Алжире.
• ФНАО («События», война в Алжире).
• История (размышления Фернана Мейссонье об истории).
• Правосудие и метафизика (общие размышления о смысле жизни).
• Таити.
Я передал новую рукопись (15 тематических тетрадей) Фернану Мейссонье для повторного чтения, возможных изменений и дополнений.
После анализа (расчленения) следует синтез. «После того как мы специально провели излишне углубленное разделение и абстрагирование, необходимо постараться вновь собрать целое» [76] Исходя из четвертой тематической рукописи, просмотренной Фернаном Мейссонье, я перешел к первичному оформлению целого. Эта рукопись № 5 представляет начальное состояние итоговой рукописи.
76
Mauss М., Essai sur le don, in: Sociologie et Antropologie, op. cit., p. 276
После
77
Особенно благодарю Карин Гюе, Бесси Леконт, Самюэля Меснье, Бруно Пекино и Жиля Антоновича за их критическое прочтение рукописи.
Заключительная редакция. Включение замечаний, изменений и дополнений, осуществленных в ходе совместного прочтения в июле 2000 года. Буквально исполнившись духом Фернана Мейссонье, я расставил в строительстве рукописи «леса и поручни», пустившись в свободную работу по «переписыванию», стараясь сделать текст легким в прочтении, сохраняя тон, присущий Фернану Мейссонье. Эта последняя рукопись подала повод к изменениям структуры (порядок глав). Наконец, я перешел к включению иконографических элементов (фотографии монтажа гильотины, документы из архивов Фернана Мейссонье).
«Сращение» книги осуществлялось на всем протяжении весны 2001, как раз в то время, когда — подобно выходящим на поверхность подземным водам — в коллективной памяти французов всплывали «события», затем война в Алжире (дело Оссаресса, т. д.). На протяжении последних месяцев я почти каждый день разговаривал с Фернаном Мейссонье по телефону. И я намеренно завершил первый этап работы над итоговой рукописью в ту самую неделю, когда Фернан Мейссонье праздновал свой семидесятый день рожденья. Наконец боги сделали так, что «хороший» контракт с издателем — который понял дух выполненной работы — дошел до меня 31 декабря 2001 года. На следующий же день я отнес его Фернану Мейссонье в Фонтэн-де-Воклюз. Весной 2002 года мы, по-прежнему вместе с Фернаном Мейссонье, осуществили последние исправления, следуя советам нашего издателя.
Написание
Чего мы на самом деле хотели, так это бросить в лицо читателям эту грубую реальность, без какой-либо обработки. Мы намеренно старались быть настолько позитивными и грубыми, насколько это возможно, чтобы вернуть реальности ее жестокость. Вот так. Поскольку все эти истории пронизаны невероятной, почти невыносимой жестокостью. Вот так. Может быть, потому, что мы немного раздавлены реальностью.
По причинам, относящимся к специфике научной работы, но также по причинам, до странности литературным, мы пожелали быть нелитературными, чтобы стать литературными иным образом… [78]
78
По поводу работы La Misere du monde. Беседа с Г. Грассом в эфире канала Arte, ноябрь 1999.