Редзублов и кладбищенская неотложка
Шрифт:
– Но как же так? Мне такого счастья не надо.
– Не переживай. Мы здесь же построим специально для вас большой, двухэтажный дом, где всем будет уютно, даже разного рода вампирам и привидениям. Но это я шучу. Никто вас беспокоить не будет. Я распоряжусь.
Подумав немного, Редзублов дал своё согласие на то, чтобы быть здесь исполнительным директором и, особо не утруждаясь и не напрягаясь, получать солидную заработную плату. Таких должностей в стране с каждым годом становится всё больше и больше, но они предназначены строго для избранных. А чего плохого? Валяй дурака и ежемесячно радуйся своим доходам. Твоё безделье оценивается, как тяжёлый труд сразу десяти шахтёров.
Сообразительный Редзублов не сразу, но понял, что, как говорится, преждевременно раскатал губу. Зарплата, конечно, у него предполагается солидная. Чего уж скромничать? Но в его обязанности входило многое. Он даже должен был следить днём и ночью пристально наблюдать за тем, чтобы многочисленные кладбищенские сторожа не нарушали трудовую дисциплину.
Прежде всего, им категорически запрещалось устраивать разного рода банкеты с покойниками ради их же собственной безопасности. Что уж там финтить, сторожа, охранники и землекопы не такого уж большого погоста «Уютное поле» не увольнялись с работы, а в основном, исчезали бесследно. Останки некоторых из них, правда, находили в придорожных канавах и в оврагах за пределами не большого, но уютного и богатого обустроенного кладбища.
Поскольку здесь захоронены, в основном, уважаемые люди, то исполнительный директор должен был очень культурно и дружелюбно запрещать мертвецам даже на короткое время покидать пределы кладбища. Наверное, уж культуролог может убедить любого из них подчинятся обязательным правилам.
– Если ты, Лев Георгиевич, рассказываешь мне такие страшные байки, – всё же, опять усмехнулся Редзублов, – то выдай мне ружьё с серебряными пулями. Ведь ты мне пытаешься намекнуть на то, что здесь не всегда спокойно лежат самые настоящие вампиры и вурдалаки.
– Ничего я тебе такого не говорил, – застенчиво отвернулся от собеседника Обовский. – Но ружьё с серебряными пулями я тебе не выдам.
– Почему?
– Потому, Игнаша, что здесь покоятся уважаемые люди. Нельзя их даже словесно обижать и по отношению к ним применять какой-либо юмор. А то, что иногда они прогуливаются среди могил, так это ничего. Пусть и в гости друг к другу ходят. Общение даже покойникам необходимо.
– Ты такое, Лёва, говоришь мне, вполне, серьёзно? Может быть, тебя укусила муха цеце или какой-нибудь ядовитый паук, типа птицееда?
– Ты видел, какие у них тут мощные и красивые памятники? Бронзовые и мраморные статуи.
– И при этом с каждой могилой какие-то ямы. Безобразие налицо.
– Это норма. Должны же они, как-то, выбираться из своих гробов для прогулок на свежем воздухе. Не все же поют под землёй, иные обожают активное движение.
Предприниматель Обовский заверил своего приятеля из времён детства, что у него, Редзублова, лет через пять будет здесь же совершенно бесплатно организована такая же красивая и очень заметная могила. И тоже с ямой. Возможно, это произойдёт и гораздо раньше, месяца через два или через неделю. Для своих работников Льву Георгиевичу ничего не жалко. Поработал, как говорится, отдохни.
Особенным и уважаемым покойникам сюда их богатые и влиятельные родственники и друзья привозят новую модную одежду. В случае необходимости приезжает и передвижноё, на колёсах пошивочное ателье, оперативная мастерская. В кратчайшие сроки портные не только снимают мерку с покойников прямо на территории «Уютного поля», но и качественно в короткие сроки выполняют свою работу. Правда, не все возвращаются назад, в свои семьи. Ведь здешние обитатели – вампиры и, в немалой степени, людоеды.
Кроме
Обитатели «Уютного поля» во время специальных процедур требуют, чтобы при этом обязательно присутствовал исполнительный директор и слушал их рассказы о себе или о чём-нибудь другом. Требуется слушать их внимательно и записывать их голос не на диктофон. А для проявления особого уважения исполнительный директор обязан был шариковой ручкой записывать в блокнот всё то, о чём они рассказывали.
Что ж, если всё так и происходит на самом деле, то для Редзублова не составит никакого труда сделать вид, что он безумно заинтересован тем, что ему рассказывает покойник. Но только вот странные они здесь какие-то. Им бы лежать надо, а они ходят и ещё претензии предъявляют к пока ещё живущим на свете.
Скупую информацию о покойниках Игнат воспринял, как шутку. Он же, в конце концов, не дерево и понимает, что ничего подобного в реальном мире не может происходить. Предположительно, Лёва за долгие годы их разлуки стал не в меру суеверным. Изменился колоссально, сделался тучным. А в юные годы запросто взбирался по водосточной трубе на пятый этаж и проникал через форточку, в те квартиры, где можно было что-то приобрести, а потом по сходной цене продать на рынке. Юрким был пацаном и смышлёным.
Да ведь Игнашка тоже не терялся. Своим кошмарным видом он запросто пугал не только пенсионерок и молодых дам, но и взрослых дяденек. Для того, чтобы выжить, они особо не скупились, с печалью на лицах, но с кошельками расставались. Поэтому деньги у него иногда водились. Доброе всегда вспоминается. Никто и никогда не забывает светлые годы шаловливого детства.
Первая ночь работы Редзублова прошла относительно спокойно, если не считать истерзанного трупа сторожа Пилипчука, обнаруженного двумя другими охранниками недалеко от домика-офиса Игната Парамоновича. Что ж, как говорится, нет худа без добра. Человек будет похоронен в кратчайшие сроки и по льготному тарифу на особенном кладбище «Уютное поле». Кроме того, и статую какую-нибудь на его могилу поставят. На всякий случай, и выкопают яму-лаз с его гробом, с легко открывающейся крышкой. Мало ли, может быть, у него тоже возникнет потребность после собственного захоронения погулять по погосту.
Большей частью они сидели с главным сторожем Лопатушкиным на большом бугре и слушали мощное и навязчивое пение покойников. Не сразу, но Редзублов начинал верить в то, что это, на самом деле, поют зарытые в землю граждане. Наверное, поэтому периодически по спине Игната пробегала ледяная дрожь, и у него от ужаса временами перехватывало дыхание. Очень даже странное кладбище. Чертовщина явная.
Какие-то люди проходили мимо них, но знакомиться с новым начальником не спешили. Всему своё время. Они, в основном, только загадочно улыбались, если фактически звериный оскал можно условно считать улыбкой. Редзублова, конечно же, от этого даже знобило. Ведь он никогда в своей жизни близко не соприкасался с покойниками, тем с самыми настоящими вампирами и вурдалаками. Весьма и весьма странная компания. Покойники, но вот с такой, активной жизненной позицией.