Реформатор

Аксенов Даниил Павлович

– Это шутка? – Сказать, что король был удивлен, – значит, ничего не сказать.

– Нет, твое величество.

– Тогда почему я узнаю обо всем этом только сейчас?

– Прости, твое величество, но ситуация требовала молчания. На карту поставлена моя жизнь.

– Твоя жизнь? Почему?

– Мой отец был казнен по приказу императора. Весь род был истреблен, а школа полностью уничтожена.

– Ничего не понимаю. По какому обвинению?

– В измене, твое величество.

– Измена была?

– Нет, было нечто другое.

– Что же?

– Позволь, твое величество, начать с самого начала.

– Начинай. – Михаил испытывал недоумение, но надеялся,

что сейчас все прояснится.

– Дело в том, что мой род был особенным. Почему-то неишибы у нас практически не рождались. Все мальчики были ишибами.

– Ах, вот как? И ты – первый неишиб?

– Да, твое величество. Еще со времени моего младенчества стало понятно, что аба у меня нет. Это был большой удар по родовой гордости отца. Даже то, что, как выяснилось впоследствии, я могу видеть ти, не смогло его сгладить.

– Ты можешь видеть ти?

– Да, твое величество.

– День сюрпризов, – вздохнул король. – Но продолжай, продолжай.

– Когда я родился, отцу было так стыдно, что я неишиб, что он спрятал меня от чужих глаз и объявил, что ребенок умер при родах.

– И отправил тебя в ранигское захолустье?

– Да, твое величество. Отец тайно приобрел поместье и приставил ко мне двух наставников. Оба были имис. Они должны были учить меня прежде всего грамоте и только потом воинским искусствам в той лишь степени, чтобы я мог за себя постоять в схватке с неишибами. Но быстро выяснилось, что я не только способный ученик, но еще могу видеть ти. Конечно, мои удары уступали ударам имис, но я настолько точно их копировал, что они были сильны, очень сильны. Это и привело к смерти моего отца.

– К смерти отца привело то, что ты можешь видеть ти, или то, что ты хорошо сражался? – уточнил король.

– Первое, твое величество. Отца посетила интересная мысль. Он решил, что если человек может видеть ти, то есть шанс на то, чтобы научить его управлять ти без участия аба. И стал планомерно работать в этом направлении, чтобы его сын стал наконец полноправным имис.

– Он что, достиг успехов? Это же считается невозможным.

– Да, твое величество. Отец сумел кое-чего добиться после многих лет трудов. По крайней мере, частичного контроля ти теми, кто никогда не обладал абом. И после нескольких успешных испытаний на других людях отец вызвал меня к себе.

– И что случилось с этими исследованиями?

– Твое величество, они были очень плохо приняты императорским двором. Чрезвычайно плохо. Большая часть ишибов выступила против. К ним присоединились великие ишибы. О, эти почти всегда против любых экспериментов с абом, потому что боятся за свое положение. Обычные ишибы подумали, что мой отец сможет сделать ишибом любого человека, а великие ишибы решили, что если любой может стать ишибом, то почему бы отцу не пойти дальше и не начать производить великих ишибов. Никто из них не знал, на каком этапе исследования моего отца, но они боялись.

– И убедили императора обвинить твоего отца в измене?

– Да, твое величество. Мукант – здравомыслящий правитель, но императорские ишибы использовали ложные доказательства. Они заявили, что мой отец формирует собственную армию для похода на столицу. Императорский дворец быстро

охватила паника. Мукант потребовал от отца немедленно явиться к нему. Тот отказался. Он получил вести из столицы и предполагал, что его просто убьют. Отец попросил императора самому прибыть в школу и убедиться, что все в порядке. Через несколько дней великие ишибы при поддержке других школ имис напали на отца. Сумели бежать лишь несколько человек, включая меня. Оказалось, что император дал приказ уничтожить абсолютно всех. И приказ был выполнен полностью. Сбежавших выследили и убили.

– Но ты же остался жив, – сказал король.

– Лишь потому, что о моем существовании мало кто знал. Трупы сверялись со списками. Меня в списках не было, поэтому мне удалось бежать. Я вернулся в поместье, уволил всех слуг и освободил рабов с условием, что они покинут это место как можно скорее. Ведь понимал, что рано или поздно императорские ищейки узнают все о собственности моего отца, и мне не хотелось, чтобы они узнали и обо мне. А затем, когда последний человек ушел, я сжег дом.

– Однако!

– Твое величество, у меня не было другого выхода.

– Я понимаю.

– А что было потом, твое величество прекрасно знает. Мне повезло наткнуться на небольшую деревеньку Камор, где я решил спрятаться. Вот и все.

Глава 26

Мудрец и поэт

Мудрец любит, чтобы все было понятно, а поэт – чтобы все было красиво. Их объединяет только математика.

Из размышлений короля Нермана о том, какой отличный он смог бы написать учебник алгебры, будь он мудрецом или поэтом

Разговор с Ксарром озадачил короля. То, что он узнал, сулило весьма большие перспективы, если, конечно, воспользоваться информацией мудро. Михаилу не хотелось, чтобы империя впала в панику, узнав, что существует вероятность раскрытия запрещенного секрета. Пожалуй, это бы точно переполнило чашу терпения императора. Поэтому король сделал лучшее, на что был способен в тот момент: поговорил с Паретом, знаменитым великим ишибом и главой Академии.

– А это что за стена, Парет? – Михаил смотрел на высокую каменную ограду, которая очень напоминала стены недостроенного добротного дома.

– Это – место, где наши ишибы будут учиться сражаться, твое величество. Стена нужна, чтобы туда никто не проник и не пострадал. – Парет с важным видом проводил экскурсию по зданиям, принадлежащим Академии.

– Почему бы тогда не сделать крышу?

– Опасно, твое величество. Если рухнет стена, то рухнет и крыша.

Академия уже функционировала. Конечно, не в полную мощность, но ученики учились, а учителя учили. Дело лучше всего обстояло с малолетними детьми – их было достаточно, даже в избытке. В последние дни Парет сумел убедить двух великих ишибов присоединиться к нему. В целом на Академию уже работали почти три десятка ишибов. Конечно, это было обузой для казны, которая частично компенсировалась платой, взимаемой с тех, кто мог заплатить. Остальные учились в долг: король принял решение не заниматься благотворительностью в таком вопросе, а, наоборот, связать будущих выпускников обязательствами. Разумеется, были предусмотрены стипендии для особо одаренных, но сути это не меняло – ранигские или, если угодно, круантские ишибы должны были несколько лет поработать на корону после окончания Академии. Михаилу совсем не хотелось готовить кадры для соседей, но, с другой стороны, он рассчитывал на приток в будущем иностранцев, с которых можно будет брать очень большую плату.