Регент. Право сильного
Шрифт:
— Но ведь ты должна меня слушаться! Я же самый главный! — теперь в его тоне скользила растерянность.
— Ты еще дитя, — мягко ответила мать, усаживая ребенка себе на колени. — Да, ты сын властителя и, если судьба будет к тебе благосклонна, однажды взойдешь на трон отца. Но до этого момента пройдут еще годы. Запомни, ты должен быть внимателен и терпелив. Указывать кому-то, прикрывая свои желания громким титулом, легко. Но получить истинную верность и любовь подданных сможет лишь тот, кто проявляет мудрость и выполняет свои обязанности.
— Какие, мама?
— Пока — учиться и слушать
— Как отец?
Арселия чуть вздрогнула и покачала головой.
— Лучше. Таким, чтобы тебя помнили столетиями.
— Да, конечно!
— Вот и молодец, — она обняла ребенка, оставив на его щеке легкий поцелуй.
Адиль обвил ее шею ручонками, прижался крепко-крепко, но тут же отстранился и спрыгнул на пол.
— Я подожду тебя. А когда ты закончишь дела?
— Скоро. Иди же, — она чуть подтолкнула его к выходу.
На пороге как раз появилась служанка, и мальчик побежал к ней.
Однако сосредоточиться на письмах не получилось. Арселии очень не понравилось то, как прозвучали речи Адиля. Прежде он никогда не говорил так требовательно и заносчиво. Возможно, просто возраст пришел, но вероятнее, что ребенок повторил слова, сказанные ему взрослыми.
Это было крайне неприятно, но такова реальность жизни во дворце: никогда не знаешь, кто именно разольет на твоем пути горький яд или сладкую лесть. Арселия в задумчивости водила кончиками пальцев по столу — и вдруг вскрикнула от неожиданности: от ее рук потянулись тонкие плети вьюнков, густо покрытые едва распустившимися цветами. Чуть мерцающие вспышками белого и золотого сияния, они мгновенно оплели столешницу, скользнули на пол и раскинулись по коврам.
Императрица вскочила и отступила назад, изумленно рассматривая свои ладони, объятые чуть пульсирующим зеленым туманом. За ее спиной кто-то ахнул.
— Госпожа, ваша магия! — глаза Гайды сделались огромными. — Вы никогда не говорили, что умеете делать такое!
— Я и сама не знала, — сиятельная Арселия выглядела растерянной, если не сказать — напуганной.
Зеленое свечение померкло и растаяло, но лианы, усыпанные цветами, никуда не исчезли. Гайда осторожно склонилась к вьюнкам.
— Они пахнут, — заметила она. — И на ощупь совсем живые. Удивительно красиво!
— Так не должно быть. Никогда не было. Моя магия всегда была так ничтожна, что я ее даже не чувствовала! — Арселия нахмурилась. — Мне надо срочно поговорить с верховным жрецом Илиясом.
Глава 6
— Лорд регент, пожалуйста, уделите мне немного времени!
Илияс специально дождался, когда остальные члены совета покинут комнату. Ульф догадался, что разговор будет продолжен в более узком кругу, и задержался, давая возможность жрецу высказать свои мысли без лишних свидетелей.
— Я вас слушаю, — откликнулся он нарочито равнодушно.
— Уверяю вас, это не отнимет много времени, — жрец встал и прошелся по комнате, заложив руки за спину. — Для начала, разрешите вас поздравить. Это было дерзко, но, уверен, малому совету пойдет на пользу присутствие императрицы. И, что самое главное, я вижу в ваших действиях именно то, чего и следует ожидать от регента: заботу об интересах
— Что именно вас смутило? — лицо Ульфа было совершенно непроницаемо: ни интереса, ни гнева.
Худощавый жрец неловко повел плечами и, наполнив два бокала холодной водой, протянул один регенту. Ульф кивнул с благодарностью, ведь осень в Дармсуде мало чем отличалась от знойного лета севера.
— Арселия. Я искренне уважаю ее. Она человек выдающихся душевных качеств, да и способности ее впечатляют, однако Зафир прав кое в чем: женщин тут редко допускают к власти. Вспомните хотя бы сестру сиятельного Сабира — леди Мейрам. Она — носитель императорской крови, долгое время прожила при дворе, незаметно влияя на политику государства. В конце концов, именно ее усилия обеспечили поддержку вашим войскам. Ее острый ум и храбрость заставили меня и многих других взглянуть на конфликт между императором и герцогом Недоре несколько иначе.
— Надеюсь, вы не сожалеете о сделанном выборе? — чуть прищурился Ульф.
— Ничуть, — твердо отозвался Илияс. — И мне жаль, что герцог погиб. Его слава была велика, а принесенная жертва — неоценима. Не уверен, что я смог бы отдать свою жизнь, чтобы спасти сотни и тысячи людей, видящих во мне врага. Но мы отвлеклись. Так вот, даже леди Мейрам не удалось бы получить поддержки знатных домов, вздумай она выйти из тени и открыто претендовать на власть.
— Откуда такая уверенность?
— Я живу в Дармсуде почти всю жизнь. Женщина тут может быть матерью, женой, дочерью. Но не властительницей. Арселии придется столкнуться с противодействием: явным и скрытым. Уверены, что она выдержит?
Ульф откинулся на спинку кресла и задумчиво рассматривал пышный сад за окном.
— Наша с вами задача помочь ей справиться со всеми трудностями. Она — ключ к сердцу империи. Не к золоту, славе или магии сиятельной семьи. А к тому, чтобы люди перестали видеть постоянную угрозу в Адиле.
— Род Фаррит сейчас практически в опале, тут вы правы, — кивнул Илияс. — Не будь вас — мальчика и его мать уже нашла бы смерть. Да и узнай люди о том, что Сабир погиб от руки сестры, а не герцога Недоре, положение сиятельной семьи стало бы еще более шатким. Кстати, как дела леди Мейрам, когда мы увидим ее вновь?
— Думаю, что скоро. По крайней мере, она не сообщала о том, что хочет покинуть Золотые Земли навсегда.
— А ее сын? Он ведь тоже императорской крови.
— Останется с ней, что бы она ни решила, — твердо ответил Ульф. — Она и так отдала этой стране больше, чем можно было бы просить: годы юности, всю свою магию, жизнь брата. Знаете, я ведь не доверял ей почти до самого конца, но теперь готов признать ошибку.
— Тогда прошу вас, не будьте беспечны. Мейрам — тверда и несгибаема, кровь рода сильна в ней, но и ее едва не сломала жизнь, полная ненависти и интриг. Арселия уязвима больше, чем вам кажется. Стоит ей оступиться — и слава ее померкнет. Ее могут оклеветать, подтолкнуть к пропасти, заставить совершить ошибку. Она всего лишь молодая женщина, этим легко воспользоваться.