Регистан где-то рядом (сборник)
Шрифт:
– Невский, кончай ерундой заниматься. Начмед бригады совещание очередное проводит, приехал какой-то полковник из медицинской службы округа. Я всех врачей, включая батальонных медиков, в ординаторскую собираю, – просунул голову в жилую комнату Толик Акбаров, анестезиолог. Он сейчас был дежурным врачом и только что провел прием больных.
Доктор Невский отложил белый халат, он только начал латать разорвавшийся рукав, собирался с пользой использовать вечер. Конечно, можно было попросить это сделать любую медсестру. Но он хорошо запомнил рекомендации своего учителя, прекрасного хирурга на Урале: чтобы стать хорошим хирургом – надо постоянно тренировать пальцы, то есть шить, зашивать, наконец, вышивать. Научишься
Невский вздохнул, отложил «рукоделие» и стал одеваться в военную форму. Офицеры медроты пока еще обитали в своем общежитии, расположенном в жилом секторе приемного отделения, комнаты были на четырех человека. В этой комнате с Невским соседствовали Акбаров, Зыков и прапорщик Тамару, начальник аптеки. Однако «лафа» заканчивалась: по приказу нового комбрига все офицеры бригады переселялись в построенный модуль по 8–10 человек в комнате. Медроте отводилось 2 таких комнаты, сейчас решали, как разместить людей. Через неделю, в середине марта, предстояло заселение.
Поверх военной формы Александр надел чистый белый халат и двинулся в сторону стационара. По пути к нему присоединялись другие врачи, выходящие из соседних комнат с недовольным видом – официально уже рабочий день завершен.
Переговариваясь, офицеры входили в ординаторскую, рассаживались за столами. У окна прохаживался начальник медицинской службы бригады, подполковник Каримов, преисполненный собственной значимостью. Он даже пытался стать выше своих 160 сантиметров (его все называли «метр пятьдесят в кепке и на коньках»), расправил узкие плечи, победно поглядывая на непокорных офицеров-медиков, упорно не желающих видеть в нем свое высшее руководство. В бригаду этого офицера направили из Кабульского гарнизона, где он занимал высокий пост, но был уличен в махинациях с переправкой товаров в свой родной Ташкент. Пока его понизили до майорской должности, но поговаривали о продолжении следствия и окончательном решении его участи. Его откровенно игнорировали все офицеры-медики, открыто отказываясь выполнять дурацкие распоряжения. Он злился, обещал всем страшные наказания, но, будучи большим трусом, опасался поднимать шум – как бы это не отразилось на его шаткой карьере.
Ждали появления полковника из медицинской службы округа. Гость из Ташкента оказался приятелем Каримова, о чем тот гордо сообщил собравшимся. Стала понятна причина необычного поведения начмеда.
– Ну, теперь этот «метр с кепкой» нам все припомнит, – шепнул стоматолог Иван, чаще других «посылавший» начальника подальше.
Через 20 минут ожидания дверь распахнулась, вошел высокий и чрезвычайно толстый полковник в полевой форме. Ему явно было тяжело носить собственное тело, он тяжело дышал, постоянно вытирая большим клетчатым платком пот с лица и с лысины. Он молча выслушал доклад Каримова, потом пожал ему руку и обнял, склонившись до роста своего «другана». Начмед бригады был просто счастлив, победно поглядывая на офицеров.
Совещание началось с того, что гость попросил Каримова построить офицеров и в его присутствии провести строевой смотр. Это уже было слишком, раздался недовольный рокот. Сурово сдвинув брови, подполковник обошел строй, указывая на многочисленные нарушения: одни оказались не бриты, другие слишком обросли, у третьих нет носового платка, а борода только что вернувшегося из рейда врача 3-го батальона просто привела его в ярость. Невскому он сделал замечание за помятый белый халат. Затем, четко печатая шаг,
Не предложив сесть и оставив всех в строю, начал говорить полковник. Постепенно его голос переходил на тонкий крик, он все больше возбуждался от собственной речи, часто путая русские и узбекские слова. Заканчивая, он пообещал наказать всех, отправив в «тьму-таракань», чем вызвал откровенный смех офицеров. Это его отрезвило. Наконец-то он начал осознавать, куда прибыл. Пугать офицеров, которые уже служат на самых дальних рубежах, недалеко от границы с Пакистаном, в районе самого Кандагара (Афганского «Сталинграда»)?! Это было большой глупостью. Остатками своего небольшого ума он, наконец, сообразил это, скомандовал: «Вольно!» Окончательно успокоившись, полковник произнес:
– Вы, конечно, можете показывать мне фигу в кармане (Невский даже невольно вздрогнул, он как раз засунул кулаки в карманы халата, пытаясь согреть руки, – оделся очень легко – было прохладно в ординаторской, а пальцы неожиданно сложились в два кукиша), но я ваш начальник и вы будете выполнять мои распоряжения. – После этого он разрешил всем сесть.
Совещание продолжилось уже в более спокойной манере. Полковник предложил высказывать соображения по снижению инфекционной заболеваемости. Первым выступал эпидемиолог бригады. Сергей доложил о проведенных мероприятиях по уничтожению коварных афганских мух, просил разрешения увеличить дозу хлорки, засыпав ею всю бригаду: от туалетов до общежитий (дать ему волю – давно бы сделал это). Полковник неопределенно кивнул и предложил еще послушать мнения других.
Один за другим выступали врачи батальонов (в отличие от Союза здесь в каждом батальоне: мотострелковом, десантно-штурмовом были по штату врачи, а не фельдшера. Таким образом, оказание первой врачебной помощи было приближено к полю боя. Эти храбрые лейтенанты спасли многих и знали о нуждах солдат из своего опыта). Говорили коротко, толково, просили помощи от медицинской службы округа. Не хватало индивидуальных аптечек для солдат, а ведь в них размещены антибиотики от инфекций. Всегда в дефиците перевязочные пакеты, так необходимые для защиты раны от инфекции. Большие проблемы со своевременной эвакуацией раненых с поля боя: предоставленный легкий гусеничный медицинский тягач (все называли его «Таблетка») совершенно не годится по своим техническим данным – переворачивается на крутых склонах, его тонкую броню легко пробивает любой крупнокалиберный пулемет, а баки с горючим, размещенные по бокам, загораются очень часто, обрывая жизни всех. Хорошо, что командиры выделяют БТР. Каждая рота должна быть оснащена тканево-угольным фильтром для очистки воды (ТУФ-200, производительностью до 200 литров за час), а их, в лучшем случае, осталось по одному на батальоны. Поэтому и пьют солдаты неочищенную воду, отсюда все болезни инфекционные.
Полковник мрачно слушал лейтенантов, создавалось впечатление, что он впервые слышит многие названия. Делал заметки в своей записной книжке.
– А вы обращались за помощью к начмеду бригады? – наконец, прервал он очередного лейтенанта.
Офицеры заговорили одновременно. Каждый написал по дюжине рапортов, кое-кто даже благоразумно принес с собой копии.
Полковник стукнул кулаком по столу, заставив всех замолчать.