Реинкарнация примерного семьянина
Шрифт:
Наконец настала очередь королевской семьи. Первой въехала шикарная синяя двухэтажная карета из умащенного маслом дерева, украшенная позолоченным металлом.
Министр Дайрен был тут как тут:
– Его величество, король Сапфировой долины и лазурного замка, Корнуэлл ван Зейглер Первый, в сопровождении своей супруги, королевы Херры ван Зейглер и старшей дочери Стефаны. Ее то и собираются выдать за нашего принца Гельвика. Хороша, не правда ли?
Их карета проезжала медленно. Король был приветлив. Он, во всех своих королевских одеяниях, высунулся из
Ну ничего, успею еще как следует разглядеть на пиру.
– Вторая дочь короля и королевы - Варта ван Зейглер, ныне Аверти. Жена лорда Лисьих островов Джорджа Аверти.
Они ехали в отдельной кибитке. Варта оказалась далеко не худышкой. Укутанная в легкие дышащие меха, она махала веером себе на лицо и любопытно осматривалась по сторонам. Ее муж же походил на медведя. Огромный, грудь колесом. С черной смолистой бородой и длинными неопрятными черными волосами. Его мощное тело обтягивал черный камзол из вареной кожи, а с его левого плеча свисала шкура лисицы, которая с помощью застежек крепилась к поясу.
– Лорд Джордж Аверти в свое время помог королю подавить восстание на нескольких рудниках. В благодарность король Корнуэлл женил его на Варте, тем самым приблизив того к королевскому двору. Однако сам Аверти жить в замке отказался, а затем и вовсе вывез свою супругу на Лисьи острова. Не сказать, конечно, что король был в восторге от подобного решения, но лорда Джорджа любит весь народ, поэтому монарху пришлось оставить все, как есть.
– По ее сияющему лицу и не скажешь, что она в крайней степени несчастна от этого брака, - вставил я, дабы поддержать разговор с министром.
– В доме Аверти царит атмосфера любви, тепла и уюта, будьте уверены. Если этот союз изначально и задумывался, как брак по расчету, то сейчас же это крепкая и довольная семья. У Варты и Джорджа двое прекрасных сыновей, а сама леди на сносях третьим.
Лорд Дайрен слегка наклонился к моему уху и тихо спросил:
– Скажите мне, юноша, что вы сами думаете по этому поводу?
Что это? Какая-то проверка? Хочет прощупать меня на острый ум?
– Мне кажется, - начал я также тихо, продолжая при этом следить за процессией.
– Многие недооценивают браки по расчету. Ведь подобные союзы, на самом деле, тверды и надежны. За таким браком зачастую стоят земли, титулы, положение в обществе. А что любовь? Лишь пшик, у молодых часто сгорает дотла, словно спичка. Оставим это слово для поэтов и музыкантов, лорд Дайрен. Крепкий союз нуждается в более приземленных и материальных ценностях.
Министр молчал неприлично долго.
– Мне говорили, что вы мудры не по годам, Артур. И сейчас я в этом удостоверился в полной мере.
– Благодарю вас, милорд.
В город въехали три кареты личных фрейлин принцессы Стефаны. Слухи не
Следом за ними шли повозки с оружием и припасами, клетки с дичью, телеги с подарками и прочей провизией.
Последними в Харилькольд вошли замыкающие всадники с длинными копьями и молодой корнет на гнедой кобыле с военным горном на поясе. Гостей приехало так много, что, скорее всего, те, кто въехал в город в числе первых, уже успели расположиться в удобных гостевых палатах. Не считая солдат, конечно же. Этим ребятам скорее всего предложат кинуть свои кости в свободных гвардейских бараках. Вынесут им несколько бочек вина и эля, наварят целую тонну полбы и предоставят их самим себе на целые сутки.
Люди потихоньку покидали улицу. Часть растворилась в проулках, некоторые двинулись в сторону замка. В их числе и я с лордом Дайреном.
– Милорд, как думаете, много ли времени требуется королевской семье на отдых после дороги?
– А что, уже проголодался, юноша?
– С улыбкой произнес министр.
– Скорее всего в дороге они то и делали, что спали и отдыхали. Думаю, что не позже, чем через два часа все гости будут готовы пить, петь и отплясывать за здоровье принца Гельвика Триона.
– Благодарю за ваш прогноз, министр, и за то, что рассказали мне о наших гостях. С вашего позволения, я вас покину.
– Я чуть склонился перед лордом Дайреном.
– Увидимся на пиру, юноша. И запомните пословицу: вино входит - слова выходят, - с улыбкой произнес лорд.
– Но много брать на себя тоже не советую.
Я еще раз поблагодарил его, чуть склонившись.
– Молодость все прощает, господин Гинивелл, - сказал я и покинул министра.
На самом деле я прекрасно понимал, что молодость никому и ничего никогда не прощает…
В следующие пару часов я разгуливал в своих нарядах по территории королевского замка. Приветственно склонялся перед «высокими» гостями, изящно отводя рукой свой черный плащ. Здоровался за обе руки со знакомыми гвардейцами, несущими свою службу в замке. Они в шутку называли меня «сукиным сыном», когда узнавали, что вскоре я буду нажираться за королевским столом. Также мне удалось завести ряд приятных и информативных бесед с теми гостями из долины, кто уже успел переодеться и был готов к торжеству.
Одним из моих собеседников стал граф Эллио ван Зейглер, племянник короля Корнуэлла, единственный сын его младшего и ныне покойного брата Теодора. Мы любовались диковинными цветами и растениями во внутреннем саду. Он был в сопровождении грозного великана-охранника с бритой головой, который едва смог протиснуться в королевские теплицы. Я не знал, как начать разговор с племянником короля. Я ничего не смыслил в цветах, а он, наоборот, так внимательно их рассматривал, видать был в этом большой знаток.