Река рождается ручьями. Повесть об Александре Ульянове
Шрифт:
– Спокойной ночи, господин ротмистр...
5
– Ульянов, кто дал вам адреса в Вильно для Канчера? Куда сначала он должен был...
– Я просил, чтобы впредь мои допросы вел только ротмистр Лютов.
– Не перебивайте меня. Куда должен был..,
– Я не буду отвечать.
– Причина?
– Вы оскорбили меня на предыдущем допросе.
– Вам нужны мои извинения?
– Ни в коем Случае.
– Тогда потрудитесь отвечать.
– ………….
– Сколько азотной кислоты получил Канчер в Вильно и от кого?
– ………….
– Напрасно вы молчите, Ульянов. Это не в вашу пользу.
– Сколько денег передали из Вильно для вашей организации?
– Какое сегодня число?
– Девятнадцатое марта. Будете отвечать?
– ………..
– Хорошо, тогда я буду отвечать за вас... При отъезде Канчера в Вильне вы дали ему адрес своей сестры Анны. Канчер должен был дать по этому адресу условную телеграмму о своем возвращении в Петербург. Правильно?
– ………..
– Канчер должен был привезти из Вильно азотную кислоту, стрихнин и пистолет. Подтверждаете?
– ………..
– Третьего февраля Канчер дал из Вильно телеграмму следующего содержания: «Петербург. Петербургская сторона, Съезжинская улица, дом № 12, кв. 12. Ульяновой Анне Ильиничне. Сестра опасно больна. Петров»... Была такая телеграмма? Молчите... Все еще думаете, что это не улики против вашей сестры?
– Против Ани улик нет.
– А земля для смеси с нитроглицерином?
– Это была другая земля.
– Какая такая другая?
– У меня на квартире вы нашли специальную инфузорную землю. А у Ани была обыкновенная земля.
– А порошки?
– Я заявлял уже: это мои зоологические препараты.
– А комплект еще одной, третьей по счету лаборатории, найденной у вашей сестры?
– Три пробирки не могут служить лабораторией.
– А телеграмма Канчера?
– Телеграмма не в счет.
– Это почему же?
– Аня ничего не знала об истинном значении телеграммы.
– Но тем не менее телеграмма пришла на ее почтовый адрес?
– ………….
– И она передала ее лично вам? Из рук в руки?
– …………
– Отвечайте, черт бы вас побрал!
– …………
– Почему телеграмму с таким странным содержанием она понесла именно к вам? Вы предупреждали ее заранее?
– Да, я сказал Ане, что жду телеграмму с такой подписью.
– Как вы объяснили ей необходимость посылки телеграммы для вас на ее адрес?
– Я не объяснял ей этого.
– А как она объяснила это себе?
– Не знаю.
– Почему же она, получив эту явно шифрованную телеграмму, не донесла о ней властям?
– Сестра редко бывает доносчицей на родного брата, господин прокурор.
– Следовательно, ваша сестра способствовала сохранению
– Она не могла способствовать сохранению шифра, так как не знала, что в телеграмме есть шифр.
– Ульянов, у меня к вам предложение: вы называете местонахождение Говорухина, и я вообще исключаю Анну Ильиничну из вашего дела.
– Вы не сможете сделать этого.
– Почему?
– Протоколы допросов, как я догадываюсь, находятся под наблюдением.
– Но сегодня, как видите, я не веду никакого протокола. Мы с вами совершенно одни, как говорится, с глазу на глаз.
– Аня упоминалась на предыдущих допросах.
– Я употреблю все свое влияние, чтобы дело Анны Ильиничны было выведено в отдельное производство.
– Какие вы даете гарантии?
– Слово дворянина.
– Не очень-то надежно.
– Другими, к сожалению, не располагаю.
– Хорошо, я скажу, где находится Говорухин... Его нет в пределах империи. Он за границей.
– Это неправда. Говорухин оставлен вами на свободе. Он тщательно законспирирован. Он будет пытаться повторить покушение.
– Если бы это действительно было так!..
– Вы обманули меня, Ульянов. Я беру свое слово обратно.
– А я знал, что так и будет. Ваши представления о слове и чести дворянина, господин Котляревский, находятся на очень низком уровне.
– Я ударю вас, Ульянов!
– В теперешнем моем положении это не составит для вас труда.
– С кем вы встречали Канчера на Варшавском вокзале?
– …………
– Кто взял у вас револьвер? Сам Генералов или какое-нибудь другое лицо?
– …………
– Кто передал вам виленский адрес Пилсудского?
– …………
– Швырев?
– …………
– Лукашевич?
– …………
– Расшифруйте вот эту запись в вашем блокноте...
– …………
– Значит, вы опять отказываетесь отвечать? Ну что ж, дело ваше... У меня есть еще один, очевидно, уже последний вопрос. Канчер в одном из своих показаний говорит, что помогал вам печатать программу вашей партии. Это соответствует действительности?
– Да, соответствует.
– Кто составлял программу?
– Она была составлена при моем участии.
– Вы единственный ее автор?
– Я уже сказал: я принимал участие в ее составлении.
– Не могли бы вы немного рассказать об этой программе? Какие столкнулись мнения при ее выработке? Кто был вашим единомышленником, кто - противником?
– Вас интересуют персональные позиции членов фракции?
– Да, да, персональные. Буквально несколько слов.
– А почему несколько слов? Если вы действительно хотите знать наши взгляды, я могу рассказать о них подробно.